Отправлено: 15.08.10 23:44. Заголовок: апокриф [Andromeda & Nymphadora]

[реклама вместо картинки]

 Отправлено: 19.08.10 02:19. Заголовок: Вечером становилось ..

Вечером становилось хуже: утробно стонали виски, птица тревоги разворачивала костлявые крылья, в отсветах на стенах мерещились сизые дымные тени. Красота в зеркалах казалась мертворожденной и чумной, как у смертельно больного. «Тише, - говорил Тед, целуя в висок и баюкая, как ребенка. – Это скоро кончится, ты же знаешь». Она возражала, прекрасно понимая, что Тед Тонкс всегда прав.
Конечно, это просто усталость, говорила она себе, заворачиваясь в плед и грея руки о чашку кофе; в такие дни приходит мигрень и быстро кончаются сигареты, Тед морщится, сетуя на то, что так и не смог заставить бросить курить. С Тедом легче – он улыбается, роняет вешалку и говорит, что все проходящее, но мужа не было ни вчера, ни сегодня – рабочие дела в Трансильвании, «я привезу тебе кулон с Дракулой, улыбнись».
Конечно, это усталость – от войны, от опустевшего дома, от любви, от печали. Люди устают от самых тривиальных вещей, подчас для чувства вымотанности не нужны ни скандалы, ни изматывающая работа, ни рабский труд. От усталости люди ходят на цыпочках босиком и подолгу стоят у окон, не включая ночник, - все высматривают кого-то, ждут возвращений.
Андромеда ждала всегда – письма, свидания, решающего слова матери, свадьбы, ребенка, выжигания с древа, приглашения на похороны отца. Если ожидание было бы акриловой краской, она бы смогла написать картину с белым силуэтом у дверного проема. Но люди чаще уходили, чем возвращались – кто на войну, кто на смерть, кто на свободу, - при перестановке слагаемых сумма все равно не менялась, и в таком ожидании не было никакого смысла.
Она даже научилась ждать вести о поражении – это ли не смирение.
В кухонном окне за тонкими синими шторами гроза начиналась неспешно и даже как будто ласково – жалобная, побитая зверюга с обломанными клыками, а не стихия. Ластится к стеклам, как собака к хозяину, и стучит, и просится, и скулит. Хозяин грозы решает проблемы мирового порядка и никак не пустит ее домой.
Все оттого, что скоро придет Дора, и нужно хотя бы попытаться держать себя в руках. С тех пор, как дочь выбрала Орден, с ней становится все тяжелей говорить – Андромеда и раньше не была образцом открытости, но теперь кто-то перекрывает клапан сердца. Дурно сокращающиеся мышцы не дают нормально перекачивать кровь, вечно мерзнут руки, мигрень царапает оба виска. Все оттого, что втайне – там, далеко, в чемоданах, уплывших в прошлое после крушения корабля, - осталась привычка готовиться к самому худшему; не пессимизм, а скорее принятие неизбежного.
Сколько их было таких, молодых, жадных, горящих, вспыхивающих, как угли в камине от прикосновения кочерги. Каждый из них находил себе войну, Орден, Темного Лорда – не суть важно, но все они уходили, а ты оставалась с грозой, мигренью и словами «это скоро кончится». И ты понятия не имеешь, о чем говорить с дочерью, которая тоже шагает в этом долгом марше одиноких, от которого еще никогда ничего не спасало. Даже любовь к оборотню.
Что за детская тяга ко всем ущемленным.
Смешно: во всей этой лютой бессмысленности всегда находились две равноправные величины – гонитель и предводитель восстания; вину было легче списывать на второго. У Альбуса Дамблдора нет детей, и ему легко гнать на смерть чужих; при всей гениальности ему не понять ни материнской любви, ни принципа непротивления злу насилием. Бесполезно доказывать, что молодость не создана для войны, человеку, который идет ва-банк с главным козырем в лице неоперившегося мальчишки. Армия обреченных идет навстречу идеалом за своим мертвым императором, и все, что остается тебе при таком раскладе карт – ждать и пытаться сдерживаться, чтобы не наговорить собственной дочери того, что и так давно очевидно.
В конце концов, ты отлично помнишь, какой ценой оборачиваются детские игры двух стариков.
Ты ждешь, ждешь и ждешь, гроза за стеклом плачет, как маленькая: в потемневшем вечернем небе ей страшно и холодно, как пятилетней девочке с кошмарами в платяном шкафу.
Скоро придет дочь, и тебе нужно начать улыбаться заранее, чтобы привыкнуть к искривлению лицевых мышц. Скоро все кончится, говорит Тед у тебя в голове, и ты стараешься ему верить.
И пора уже в самом деле завести собаку.

 Отправлено: 27.09.10 22:44. Заголовок: Ушибленная коленка н..

Ушибленная коленка неприятно щиплет, сильно саднит. Но она терпит – стискивает зубы и неровным шагом идет вперед. Плакать хочется лишь тогда, когда, обернувшись назад, видишь несколько капель крови на асфальте. И еще когда чуть сильнее наступишь на больную ногу. Шмыгая носом, надо дойти до дома и показать ногу матери. Она будет ругать ее за неуклюжесть, несносность, неосторожность и еще кучу «не», которыми так изобилует характер Нимфадоры. Но внутри все будет сжиматься до минимальных размеров; единственным «большим» станет лишь желание взять боль дочери на себя. Даже не смотря на то, что она будет длиться лишь несколько секунд.
Рука сломана в результате неудачной драки с двумя мальчишками. Зато она вышла победителем и, глотая слезы, с нетвердой угрозой в голосе сыплет проклятья. Сначала ничего не было заметно, но с течением времени в локте ноет так, что невольно начинаешь поскуливать от боли. Скулишь из гордости, потому что на самом деле хочется завыть. Как обычно – к маме. Она уже не ругается; алая нить губ, складка на переносице, и никаких «чик и все будет хорошо». Виноватые глаза в пол.
- Мааааам, там крооооовь! Я умираю! – Вопль подростка сверху, обнаружившего на кровати темно-красные капли. – Что за…какого? Мама!
- Поздравляю, Нимфадора, ты стала девушкой, - полуулыбка на лице матери, голос спокойный.
- Хорошо хоть не мальчиком, - недовольный возглас. – А это нормально, да? Какой ужас..и что, так теперь всегда?
- Конечно. Пока не забеременеешь. А потом родишь ребенка и все заново.
- Мама! Перестань говорить такие вещи! Какой к черту ребенок в моем возрасте?! – Быстрый взгляд на простынь. – Хотя, если это жертвоприношение моего организма окружающему миру не закончится другими способами, надо будет обязательно воспользоваться твоим.
- Нимфадора!
Да, мам, какая у тебя несносная дочь. Ты уже это говорила, в детстве.
Как бы то ни было, чтобы не случилось – всегда к матери. Расцарапанная в кровь коленка, сломанная рука, критические дни…все, от чего испытываешь болезненные ощущения, заставляет вернуться под теплое крыло той, что тебя родила, вскормила, воспитала.
Счастья у родителей не ищут, пороги родного дома обиваются лишь в случае горестных переживаний. За счастьем к матери не ходят; им принято делиться с кем угодно, но только не с той, что устало ждет письма, «мама, у меня все замечательно. Спасибо тебе», три кната сове в мешочек – вздох облегчения. «Тед, у Нимфадоры все хорошо», «Откроем бутылку вина и выпьем за дочь?». Однако она давно ничего не ломала, ссадины научилась залечивать на месте, и вообще, с ее работой не гоже пускать нюни; значит, причин приходить к матери в последнее время не было. Надо строить собственную жизнь, в их с Ремусом квартиру еще столько всего надо купить; куда уж там до других?
Разгулявшаяся гроза совсем некстати сегодня; внутри собралась тягучая, густая субстанция из тепла. Этот диссонанс температур совсем не радует молодую женщину. Но скоро в воздухе легкой дымкой повиснет свежесть и станет непременно легче; так что пускай злая гроза сотрясает окна, порывистый дождь больно бьет по пальцам, а молния режет небо на куски.
Размытость перед глазами превращается в тяжелую дверь родного дома. Ноги упорно не хотят замечать нужную ступеньку, поэтому лоб приветливо здоровается с массивным деревом.
- Аааауч, больно же, - холодные пальцы, с которых мини-водопадом слетают дождевые капли, трут ушибленное место. Дора слишком резко открывает дверь, впуская в затопленный камином дом осеннюю стужу. – Мам, это я, твоя дочь Дора Люпин, жена Ремуса Люпина, оборотня и просто замечательного человека, - аврор с удовольствием отмечает про себя, что ей чертовски приятно называть себя тем именем, которое он ей дал. И ставить рядом с ним его фамилию. А потом держать на руках его ребенка, который, кажется, скоро появится на свет.
Лишь бы война к этому времени кончилась.

 Отправлено: 26.11.10 04:41. Заголовок: Цепи смыкаются. Крик..

 Отправлено: 27.01.11 03:16. Заголовок: онгейм жив, пока в н..

Скрытый текст

онгейм жив, пока в нем живут истории его жителей.

Через эдак десять-двадцать лет она будет сидеть в тесной кухне собственного дома, зажав меж губ сигарету, и пересчитывать семейный бюджет. Доходы, естественно, не будут покрывать расходы, и на переносице этой немолодой уже женщины проступит глубокая складка. Она возьмет в руки большой такой маггловский калькулятор, сдвинет модные очки в квадратной оправе на кончик носа и, отложив деньги в сторону, вновь насчет считать длинный список цифр. Снова пересчитает деньги и в который раз убедится, что не ошиблась. Тяжело вздохнет и сбросит пепел сигарет в пепельницу. Такая совсем уже не Тонкс, и такая уже Андромеда.
«Тедди, ты зачем испортил футболку? Ты же знаешь, сколько она стоит. - Мам, это ведь можно починить при помощи магии! - Да, я знаю. Но надо же тебя хоть за что-то поругать.» Она по-доброму улыбнется рослому сыну и заварит себе чай.
«Маггловская валюта подорожала, и как тут теперь сэкономишь? Менять деньги бесполезно, а в Косом переулке все дорого. Но не носить же старую, отремонтированную несколько раз одежду? Нет, Ремус, ты итак за всю свою жизнь успел протереть штук пять штанов, я не могу позволить на старости лет носить дранные брюки, даже не думай, дорогой. Ты - ветеран войны, - сплюнет в раковину и сделает затяжку. - Прости, Мерлин, это ужасно звучит, но, согласись, аргумент. Нет, Ремус, нет.»
Шутливо хлопнет по плечу старого волка и поцелует того в висок. А потом бережливо соберет испещренными мелкими морщинками руками деньги с кухонного стола и аккуратно сложит в небольшую шкатулку.
«Давайте пить чай.»
Все это, конечно же, когда-нибудь будет. Обязательно. Именно такой будет семья Тонкс: крепкой, несмотря на все невзгоды, и дружной, но по отдельности каждого жизнь, конечно, изменит прилично. Взять хотя бы Дору, которая впоследствии будет бодрой такой матерью и женой, но без прежнего запала. Станет спокойнее и рассудительней, менее расточительной и, возможно, когда-нибудь научится готовить. Будет вести дневник или что-то очень похожее; скорее всего это будет сборник писем, адресованных матери. В никуда. Может потому что Андромеды не будет к этому времени, может потому что барьер между ними сохранит свою прочность. Но теперь, спустя эти гребаные годы, Нимфадора таки будет лучше понимать свою мать.
«Знаешь, мам, я все и тогда прекрасно понимала, чего ты опасаешься. Почему против того, или этого. Почему не была такой матерью, как Молли для своих девятерых рыжих. Но, знаешь, не могла тебе в этом признаться только потому, что до меня не доходило следующее: вот смотри, я твоя дочь, да? Да, я никогда не была разумным существом, и поступки мои были весьма опрометчивыми, но ты же должна была мне доверять. Несмотря на то, что боишься. Вот смотри, мам, я же любила своего мужа. А любовь без доверия - это чертовщина какая-то получается, а не любовь вовсе. И я ему, знаешь ли, доверяла. И я знала прекрасно, что ничего он мне не сделает. Я даже представляла себе пару раз, что вот он обернется в волка посреди ночи, как-то по ошибке забыв принять свое зелье и уйти прочь в лес. И что? Я верила в то, что человек в нем все равно победит, и ни я, ни Тедди не пострадаем. Понимаешь, я верила. Ты скажешь, конечно же, глупая, нелогичная у тебя вера, дочь. Но какая-никакая, а все-таки вера.
И ты тоже должна была доверять мне, раз я доверяю ему. И перестать бояться. И ему ты тоже могла бы доверять. Раз уж это делаю я, твоя дочь.»
Но все это, конечно же, случится в недалеком будущем. А пока беззаботная Тонкс мало думает об этом. Не знает, кто у нее будет, как назвать ребенка; не знает, что отец вскоре умрет, не увидев внука; не знает, что и сама запомнит лишь небольшой временной промежуток из жизни собственного ребенка. Но о том, что в войне они победят, знает точно.
- Вообще-то, мне больно, мам, - с шутливой обидой произнесет она, и помчится на запах свежеиспеченных пирогов в кухню. Но услышав слова матери резко затормозит, и вновь ударится о косяк. - Уважаемая миссис Тонкс, я умею готовить. Худо-бедно, но умею, - с умным видом постарается она себя защитить, прекрасно понимая, что мать права, а Ремус вряд ли долгое время выдержит на горелой и скудной еде. - Но спасибо. Да, я пожалуй останусь. Папа опять уехал по делам? - После небольшой паузы спросит Дора о том, о чем прекрасно знает сама; но разговор ведь поддержать надо.
Кухня в доме Тонксов чисто прибранная, в ней вкусно пахнет, но атмосферы семьи Дора не чувствует. Так уж повелось. Словно молния пролетая по кухне, Нимфадора заглядывает в кастрюли, сковородку и отмечает про себя, что мать ее ждала. Улыбнется скорее от мысли, что есть еда, чем от того, что мама ради нее постаралась. Так тоже повелось, на автомате. Взгляд молодого аврора падает на семейную фотографию, на которой совсем еще юная Андромеда пытается утихомирить трехлетнюю дочь, а Тед Тонкс весело смеется. И тут ее словно током шибанет: сразу же станет спокойной, серьезной, задумчивой. Резко умолкнет, чего мать не сможет не заметить; сложит руки на груди и внимательными серыми глазами будет смотреть на фотографию. И тут медленно, словно не контролируя свою речь мозгом, начнет:
- Мааам..а как ты...как ты сказала папе о том, что ждешь меня?
И умолкнет.

 Отправлено: 08.08.23 20:52. Заголовок: Из моего опыта очень..

Из моего опыта очень трудно найти авторитетное и надежное онлайн-казино. Согласно откровенным отзывам selectorkasino-online.com/ Selector casino казино работает уже довольно долгое время.По статистике это онлайн-казино имеет самый высокий RTP.