Отправлено: 22.05.10 01:22. Заголовок: На каждое действие найдётся противодействие ~ K. Shacklebolt, H. Potter.

 Отправлено: 22.05.10 21:31. Заголовок: автора накрыло травк..

Скрытый текст

автора накрыло травкой Лонгботтома

Немигающим взглядом уставившись в лежащий на столе очередной приказ, первый помощник министра Магии Энди Харкисс мечтал о лучших временах.
Не то чтобы Энди был романтиком; проработав в Министерстве магии пятнадцать с лишним лет, он давно усвоил для себя простую истину – не заглядывай в блага будущего, а попробуй искать выгоду в том, что у тебя есть. Истина эта была проста, как все гениальное, и чудесно работала все пятнадцать годков.
А потом пришел Этот.
У Этого (а именно так мистер Харкисс называл про себя министра) вселенная власти крутилась по абсолютно иным законам – это Энди понял в самый первый день после назначения, когда, по привычке проронив: «Завтра у вас интервью, господин министр, а я пока займусь делами государевыми», натолкнулся на неприятную улыбку и сдержанный холодный ответ: «Спасибо, мистер Харкисс, интервью я давать не буду, а с обязанностями своими справлюсь самостоятельно. И принесите мне, пожалуйста, кофе». С этих самых пор вся сытая, ухоженная, распрекрасная жизнь Энди, до краев наполненная упоительными властными полномочиями, покатилась к чертовой матери, а сам он превратился в разносчика кофе и почтальона, мотающегося по отделам с приказами. И это после пятнадцати лет верной службы отечеству!
Дальше – хуже. Заклинаем вас, внимательный читатель: при первом же известии о том, что к вам в начальники набивается человек по фамилии Шеклболт, спасайтесь всеми силами! Эмигрируйте, департируйтесь, стройте оборонительные сооружения, бросайте семьи и бегите, бегите как можно скорее и как можно дальше. В противном случае все вышеперечисленные блага, а в особенности семья, вам более не понадобятся.
Будь Энди Харкисс поосмотрительнее, он бы именно так и сделал: бросил бы свою старую больную жену с ломаным носом и стремглав бросился в какую-нибудь маленькую богатую страну доживать свой несчастный век. Но Энди, к сожалению, был не умнее бутылочной пробки и горько за это поплатился спустя энное количество времени. Новые порядки, введенные Этим на родных министерских просторах, не просто удручали мистера Харкисса, а вгоняли в самую настоящую панику. Так плохо Энди не жилось даже во времена старины Скримджера, который тоже был, прямо скажем, не иранская халва с кунжутом.
Кончилась, кончилась спокойная жизнь, когда к власти пришел человек-машина. А именно такой машиной и представлялся Кингсли Шеклболт убитому горем Энди, привыкшему если не к панибратству, то к весьма дружественным проявлениям в общении с начальством. С Этим не проходила ни лесть, ни привычные шуточки, ни демонстрации обожания. Первым делом, вступив на пост, Этот сразу перерыл всю подноготную своих соратников, сменил личный состав, перевернул «старую гвардию», сидящую на своих теплых местечках еще со времен Фаджа, и поставил своих проверенных людей – тихо, спокойно, без лишнего шума, но с воистину слоновьей напористостью. Раздачей интервью Этот не увлекался, словами не разбрасывался, лез в каждый угол, придирался к каждой мелочи и требовал, требовал, требовал, отчего-то считая, что если сам работает по шестнадцать часов в сутки, то имеет право ждать того же от остальных. Особенно Энди возмутила последняя прихоть Этого: приемные часы. За пару месяцев это словосочетание стало сниться мистеру Харкиссу в кошмарах: раз в неделю в приемную министра набивалась целая толпа сомнительных личностей, жаждущих поведать о своих проблемах миру, и какая-нибудь старушка вроде миссис Марчбэнкс непременно привязывалась к Энди с очередной дурацкой просьбой.
Нынешний день как раз и был приемным. В очередной раз притащив Этому кружку кофе, Энди Харкисс вернулся в свой кабинет и жалобным взглядом посмотрел на стрелку часов, застывшую на цифре семь. Третий день подряд ему не хотелось работать, а, значит, на календаре была среда. Клятая, клятая среда!
Через две стены от замученного помощника министр Магии отхлебнул кофе, в очередной раз пробегаясь взглядом по документации, убрал изогнутую вишневую трубку с отчета, подписал приказ, на секунду сведя брови к переносице, и вытянулся в кресле, разглядывая обстановку своего кабинета. Он бывал здесь не так уж и часто – мотался в разъездах, пристально следил за департаментами и Визенгамотом и только вчера вернулся из Исландии, подписывая очередной договор. Тем не менее, ему здесь нравилось: ничего лишнего, каждая мелочь на своем месте и никаких элементов кичливого сибаритства – предшественник Кингсли очень грешил своей неумеренной страстью к роскоши. Впрочем, следовало признать, что это отнюдь не самый тяжкий его порок.
Привставая с кресла, Кингсли услышал настойчивый стук в дверь, вскинул темные внимательные глаза и выжидательно уставился в проем, мысленно понадеявшись, что на пороге не возникнет Харкисс со своей вечно недовольной миной обиженного ребенка.
- Да-да, открыто.

 Отправлено: 27.05.10 21:45. Заголовок: 1. автора несло. 2. ..

Скрытый текст

1. автора несло. 2. автора накрыло травой Лонгботтома, ага. 3. автор говорит, что исправится и обещает не писать посты при температуре ниже 36.

Гибель Волдеморта разделила жизнь магического общества на «до» и «после». Для Гарри такое разделение происходило уже в четвёртый раз: первый был семь лет назад, когда он только узнал о существовании мира волшебников, смерть крёстного повлекла за собой второй раз, третьим стало убийство Дамблдора. Уничтожение последнего крестража на фоне всех предыдущих событий выглядело как нечто завершённое, справедливый итог всего произошедшего. Между тем, во время битвы за Хогвартс справедливость была нарушена бессчётное количество раз. Потребовались недели, чтобы похоронить умерших. Осознание того, что всё закончилось, никак не приходило.
В день рожденья, проведённый в кругу семьи Уизли, будущее представлялось почти решённым. Гарри поступит в Академию Авроров, проведёт там два года, спустя это время станет стажёром, а потом, возможно, устроится на работу в Аврорат. Однако начиная с первого похода в Академию, всё пошло не так, как задумывалось. Когда молодой человек заходил к заведующему по учебной части, он слегка волновался, но последующий разговор вызвал лишь недоумение и гнев. Сначала полный мужчина лет сорока выслушал Гарри, затем долго объяснял принципы, на которых строится обучение, и только в конце речи добавил – для поступления необходим диплом об окончании школы. На сбивчивый ответ о неимении этого документа, мужчина только пожал плечами, ещё раз улыбнулся и сообщил, что ничем не может помочь. Чувствуя себя достаточно неловко, недавний гриффиндорец объяснял причины, неизвестные только магглам, спрашивал о других вариантах, включая рекомендательные письма, что-то рассказывал... За всем этим последовал мягкий, но решительный отказ.
Почти весь июль 1998 года Гарри Поттеру пришлось ходить по самым разнообразным кабинетам, ловя на себе насмешливые или заинтересованные взгляды. Чем больше инстанций юноша посещал, тем сильнее разжигалось желание добиться своего. Однако каждый служащий повторял одно и то же: к сожалению, без документа об образовании невозможно двигаться дальше. Это основное правило, которое особенно распространялось на такую специфическую службу, как работа в Аврорате.
Возвращаясь в Нору, Гарри испытывал непреодолимое отвращение ко всей бюрократической системе, но на следующее утро снова стоял в очереди на приём. Как-то раз один из чиновников – уже в Министерстве – пошутил, что только разрешение министра может позволить миновать пункт о наличии диплома и добавил, что с такими связями, как у Поттера, добиться этого будет легко. Странно, почему юноша с самого начала не пошёл к господину Шеклболту. Молодой человек сдержанно поблагодарил за потраченное время и быстро направился к выходу. Когда Гарри шёл по коридору, сквозь закрытую дверь доносился приглушённый смех.
Негодование широкой волной сметало все другие эмоции: кто виноват в том, что полгода он путешествовал по всей территории Великобритании, что сдавать экзамены на седьмом курсе ему не довелось, что вместо выпускного бала был устроен вечер памяти погибших? Юноша почти бежал по коридорам Министерства, не замечая ничего вокруг. Больше он не пойдёт в отдел магического правопорядка – слова о связях ощутимо задели гордость.
На несколько часов хотелось просто остаться одному.
Стиснув зубы, волшебник аппарировал на площадь Гриммо. Здесь всё напоминало о Сириусе – запахи, звуки, гуляющий по ногам ветер. Потёртый гобелен древнейшего семейства Блэков, винтовая лестница, забытая в углу ёлочная игрушка – неужели с того самого рождества? Кажется, что прошли десятки лет. Кажется, что не прошло и дня.
Если подняться в комнату крёстного, на стенах до сих пор можно увидеть блёклые плакаты полуобнажённых девушек и мотоциклов.

***
- Здравствуйте, министр. – новая должность Кингсли стала неожиданностью, но весьма приятной. Именно такого министра магии не хватало Англии – спокойного, рассудительного и несгибаемого. И одно точно: юноша верил в Шеклболта. Закрывая за собой дверь, Гарри вежливо улыбнулся, хотя внутри всё сжималось от того, что он собирался сказать. – Я не отниму у вас много времени. Дело... Дело вот в чём. Когда пару лет назад я выбирал будущую профессию, меня привлекла только одна. Но для этого нужно пройти особую подготовку, показать свои способности, многому научиться... в Академии Авроров. – парень замялся, чувствуя, что под пристальным взглядом начинает краснеть. Он уже пожалел о своём минутном порыве. – Без диплома об образовании туда невозможно поступить. А все, кто заканчивал школу в '98, остались без дипломов. Я спрашивал о возможности сдачи экзаменов отдельно, но... – в глазах читалась решимость и глубоко скрытая просьба. Гарри был уже почти готов сказать то, за чем пришёл, но в последний момент отвёл взгляд. Отчаянное желание исполнить давнюю мечту боролось с нелюбовью к подобным методам. Вместо того, что действительно хотелось, Гарри надеялся озвучить фразу «могу ли я сдать экзамены через какое-то время – в Хогвартсе или где угодно?»

 Отправлено: 27.05.10 23:58. Заголовок: Глупо было бы думать..

Глупо было бы думать, что Кингсли Шеклболт не ждал появления Гарри Поттера в своем кабинете. Пожалуй, «ждал» - не слишком уместное слово; будучи прекрасно осведомленным в том, какие проблемы могут возникнуть у недавних студентов Хогвартса при попытке поступления на работу, он уже давно дал понять о том, что дети, отстоявшие замок перед лицом Волдеморта, определенно нуждаются в неких привилегиях. Легче всего оказалось наладить контакт с больницей Святого Мунго – внезапная нехватка кадров вынуждала целителей принимать всех новичков без разбора, проводя стажировку уже на месте.
В Министерстве дело обстояло хуже: тяжелая, неповоротливая, громоздкая бюрократическая машина страны, встающей с колен, управлялась плохо, подчас вставая на ровном месте и требуя немедленного личного вмешательства. Для этой бюрократической машины не было личных исключений, она с трудом признавала понятия благодарности, чести и мужества; машине были известны только цифры, буквы и подписи, и в качестве пробивной силы она признавала те же значения.
Гарри Поттер должен был придти раньше: в мае, июне, на худой конец, в июле, но точно не на исходе лета. Надо же, какой упрямый парень. Неужели и впрямь верил, что винты бюрократического аппарата имеют человеческие лица?
Выходит, верил. Стоит теперь, топчется у порога, несет околесицу.
- Вечер добрый, Поттер, - прогудел Кингсли, рассматривая народного героя с головы до ног внимательным взглядом. И этот туда же – воевали же вместе, за одну сторону выступали, и откуда теперь взялось это сбивчивое «министр»? – Мне было бы гораздо приятнее, если бы ты попробовал назвать меня по имени. А еще я бы предпочел обсуждать дела не у порога, а как-то более… обстоятельно. Может, присядешь? – Кингсли коротко кивнул на кресло напротив и опустился на свое место. - Кофе. Чай. Если дела совсем плохи, могу предложить виски.
Восемнадцать лет , а ума нет. У Кингсли его тоже не было – когда-то, очень давно, в иной жизни. Тем не менее, больше всего уязвляло не столько природное упрямство народного героя, с которым пора бы и свыкнуться, сколько бессмысленная трата времени. Всю сознательную жизнь Гарри Поттер только и занимался тем, что тащил магическую Британию из ее горемычных войн – не один, разумеется, но все же факт есть факт; биография Гарри Поттера давно перестала быть чем-то личным, ее растащили на газетные вырезки и статьи в школьных учебниках. Пора взглянуть правде в глаза: человек, которым многие успешно прикрывались, отыгрываясь за все свои промахи, ничего за это не получил – разве что поганое детство, не самую блестящую юность, а при таких перспективах еще и бесконечные кочки на дороге в счастливое будущее.
Почему он не пришел сразу, звенела в голове настойчивая мысль, заставляя Кингсли хмуриться и сверлить Поттера взглядом еще больше. Война кончилась, эпоха Нежелательных Лиц канула в лету, к чему снова возвращаться во времена, когда Поттеру приходилось выруливать без поддержки сверху. В конце концов, он ничем этого не заслужил.
А еще – где-то там, в глубине, за нагромождением удивления и досады, - Кингсли Шеклболт был искренне горд за встрепанного парня в своем кабинете, который не ждет, что кто-то решит его проблемы за его же спиной.
- А теперь давай начистоту, - сцепив руки в замок, Кингсли чуть наклонился к столу и гулко, спокойно произнес: - Я, признаться, ожидал увидеть тебя здесь куда раньше. И дело здесь не столько в использовании… кхм… неких рычагов давления на Академию Аврората. И хотя они, безусловно, есть, сразу скажу, что использовать их я не буду. И если ты меня выслушаешь, я объясню, почему.

 Отправлено: 28.05.10 16:45. Заголовок: Кресло не привело мы..

Кресло не привело мысли в порядок, однако позволило на несколько секунд сжать подлокотники. После стольких разговоров, где каждый новый походил на предыдущий, Гарри начинал сомневаться в собственной возможности продолжить обучение. Других причин, почему у него нет диплома, появиться не могло, а все имеющиеся он повторил по десятку раз. Юноша окончательно убедился – беседа с Избранным удовлетворяет только чужое любопытство, совершенно не влияя на результат собеседования. В какой-то момент парень тоскливо подумал, что обстоятельное обсуждение вопроса с Кингсли потребует от него очередных ответов на вопросы про Дамблдора, седьмой курс и финальную битву. Ежедневный Пророк и так добивался от него интервью спустя несколько часов после уничтожения последнего крестража. Репортёров не останавливали трупы в Большом Зале, наоборот, фотоаппараты с усиленным рвением щёлкали кнопками, запечатлевая восковые лица умерших.
Впрочем, новый министр был не похож на предыдущих. Временное замешательство после слов об обсуждении дел исчезло, и теперь оставалось лишь живое участие и плохо скрытая напряжённость.
- Спасибо, не стоит. – Поттер мотнул головой, сосредоточенно наблюдая за мужчиной. Собственная речь показалась обрывочной и несвязной. Вряд ли Гарри смог объяснить, что именно толкнуло его прийти в кабинет Шеклболта: отсутствие вариантов или невозможность обратиться к кому-либо за советом. Мистер Уизли сокрушался о несгибаемости некоторых правил, но ничем не мог помочь, а выслушивать лекции Перси Гарри стал бы только в самом крайнем случае. Других относительно осведомлённых знакомых у молодого человека не было.
Услышав про рычаги давления, юноша слегка нахмурился. Однако чего он хотел? Если без этого ему не позволяют даже пройти экзамены, что говорить о самом поступлении, в которое тоже включались испытательные соревнования. Несмотря на неудовольствие, другой фразы не подберёшь.
Дальнейшие слова вызвали удивление и неконтролируемый взрыв негодования. Мало того, что, по словам Кингсли, Гарри ожидали здесь раньше, так ещё и это. Тем не менее, он достаточно разговаривал впустую, выслушивая похвалы и демонстративные сожаления о том, что закон есть закон. От бесконечных прелюдий в горле уже першило. Иногда лучше сразу сказать «нет».
- Я не прошу использовать никакие рычаги давления, Кингсли. – голос звучал уверенно и чётко. – Просто хотел удостовериться в том, что мне столько раз повторяли – о невозможности прохождения экзаменов в индивидуальной форме. Если это действительно так, то я не вижу необходимости отрывать тебя от дел. Их наверняка хватает.
С трудом подавив желание сорваться с места прямо сейчас, Гарри закусил губы, но сразу же исправился. Постоянные издёвки покойного профессора зельеварения выработали способность сдерживаться, хотя бы изредка.

 Отправлено: 28.05.10 20:35. Заголовок: А славный ведь парен..

А славный ведь парень. Разве что, пожалуй, слишком сознательный – даже странно как-то. И неужели не устал столько лет ходить вокруг да около своих мнимых обязанностей, половину из которых вполне мог бы скинуть? Даже не обязательно перекладывать на чужие плечи, достаточно просто вернуть отправителю, тем более что отправителей – пруд пруди, и каждый не гнушался подкинуть мальчишке пару-тройку своих проблем. А мальчишка радостно принимал, вот же благодать какая. И что теперь с ним делать?
- Разумеется, не просишь. А мог бы и попросить. Впрочем, какие уж тут просьбы – тебе впору требовать, не считаешь? – Кингсли мысленно перебрал парочку подходящих к ситуации метафор, кашлянул и снова воззрился на посетителя с плохо скрытой досадой. – Видишь ли, Гарри… как ты уже наверняка успел заметить, хотя я бы предпочел, чтобы это обошло тебя стороной, отнюдь не все вопросы можно решить своими силами. Боюсь, время, когда приходилось полагаться исключительно на себя, уже прошло. И не надо искать ответственность там, где ее положено найти… кхм… другим.
И нечему тут удивляться, это же сын Поттеров. Все частное стало общим, а общее успешно заменило частное. Вот спасибо благодетелям, наставившим парня на путь истинный. Воевать научили, а как для себя жить – не подумали.
Разозлился, как пить дать. А чего еще можно было ждать? Полно уж, господин министр, власть тебя портит. Забываешь, как с людьми разговаривать без приказов. На мозоли больные давишь, а пора бы – лечить.
- Дай-ка я попробую тебе объяснить, - вздохнув, Шеклболт сменил тон на более мягкий, выждал пару секунд и продолжил: - Видишь ли, я уважаю твой выбор, каким бы он ни был. Но мне хотелось бы, чтобы выбор этот был именно твоим, а не входил в юрисдикцию каких-то посторонних людей. Ты уж прости, что вмешиваюсь, куда не просят, но у меня сложилось некое… впечатление, - пауза, чтобы подобрать слова, - что ты забываешь о том, что ты больше ничего и никому не должен. Как раз наоборот – это тебе положены некие привилегии за все совершенное, хочешь ты того или нет. К слову, в моем кабинете не так уж часто сидят люди, победившие Волдеморта. И пока ты не решил, что я пытаюсь в чем-то тебе отказать, позволь предложить тебе неплохой выход из сложившейся ситуации, потому что без диплома в Академию ты не поступишь, и это факт. Позволишь?
А ведь каков каламбур – мир, который Поттер спасал львиную долю сознательной жизни, в результате оказался ни в чем ему не обязанным. Гарри Поттер не попал в категорию этого чудесным образом преобразившегося мира, это ли не анекдот. В чем причина – в том, что на гражданке герой не нужен? Или в том, что он слишком выбивается из привычной толпы людей? Почему их можно вытаскивать из проблем, а его – нет? И с какой это стати одному-единственному парнишке, у которого даже нет диплома, работать за все силовые структуры и ничего за это не получать?
Эпический герой всегда стоит в центре повествования; он – как точка отсчета, от которой по разные стороны разбегаются полярные полюса, то притягивающие, то отталкивающие, и так – вечно. Герою положено заступаться – за родных, за чужих, но почему, мать вашу, не за себя?
У Гарри Поттера честные материнские глаза, внешне он ничем не отличается от большинства – и пришло время платить ему по счетам.
За весь неоплатный долг.

 Отправлено: 01.06.10 18:54. Заголовок: Гарри недоуменно пос..

Гарри недоуменно посмотрел на министра. Первая же фраза сбила его с толку, стирая налёт досады и раздражения. Он ожидал другого, а непредсказуемость разговора уже дважды заставляла менять догадки. Теперь юноша и вовсе не знал, что предложит Кингсли.
- Но... Я не понимаю... – протянул молодой волшебник. Думать о требованиях, даже в шутку, парню не хотелось.
За всё восемнадцать лет Гарри привык полагаться только на себя, что не умаляло признательности, если помощь приходила извне. Однако за свою поддержку друзья неоднократно расплачивались в будущем. Именно поэтому молодой человек так стремился решить проблемы своими силами. Он слишком дорожил теми, кто его окружал. Но жертвы всё равно были. Идти одному, не рискуя чужими жизнями, зная о том, что близкие находятся в безопасности – Гарри считал это по-своему правильным. Потому что в случае неудачи, смерть того, кто пошёл с тобой, находится на твоей совести.
Поттер не так часто брал на себя ответственность; как правило, она сама ложилась на плечи. А гриффиндорец был обязан оправдать надежды, ведь самая большая ответственность – когда в тебя верят. Одновременно с этим, вера вселяло уверенность. Юноша мог сколько угодно сомневаться в своих силах, но это его никогда не останавливало.
- Да, конечно. – он кивнул. Уверенный голос министра невольно успокаивал и лицо сменилось с удивлённого на задумчивое.
С детства Гарри не мог окончательно принять тот факт, что для кого-то он является особенным. Позднее, он свыкся с внезапно свалившейся славой и старался обращать поменьше внимания на всех любопытствующих. Порой знаменитость оборачивалась в пользу, но чаще всего доставляла неудобства. Гарри не считал себя талантливым или выдающимся магом, с тёплой улыбкой вспоминая слова Ремуса: у твоего отца был особенный талант – попадать в переделки; талант, который ты унаследовал.
Как справедливо когда-то подметили, сильной стороной юноши был квиддич. Спустя некоторое время Поттер мысленно добавил к этому желание совершенствоваться в Защите от Тёмных Сил. Но что-то большее... Вот Гермиона – действительно талантлива. Привилегии, в понимании Гарри, должны были присуждаться тем, кто в будущем непременно оправдает доверие. Молодой человек не хотел признаваться даже самому себе в том, что просто не готов брать новые обязанности, снова стремиться к свершениям, теперь уже под постоянным наблюдением фотокамер. Шеклболт озвучил давние мечты: спокойная жизнь без каких-либо долгов миру. Прошло только два месяца с того утра под проливным дождём и алым восходом, Гарри ещё не осознал, что всё закончилось. Он надеялся начать что-то новое, минуя бесконечные обязательства.
Однако ничто не проходит бесследно.

 Отправлено: 09.06.10 00:44. Заголовок: Итак, что мы имеем? ..

Итак, что мы имеем? Восемнадцать лет, полжизни угроблено на борьбу с Темными Искусствами, навык выживания фантастический, умение жить без чужих проблем ушло в минус. Только подумать, и этот человек, вдоволь набегавшийся по ухабам, собирается заниматься тем же самым всю оставшуюся жизнь.
Интересно, почему? Не умеет ничего другого? Или действительно не надоело печься о чужих судьбах?
На другой чаше весов неповоротливая и заедающая бюрократическая машина, вдребезги разбивающая мечты и желания. Где-то в центре – уравнивающие элементы. Задача проста до невозможного – обойдя все острые рифы, прийти к консенсусу и по возможности не затронуть особенно больные струны.
- Как я уже сказал, в Академию без диплома тебе не поступить. Но если ты действительно хочешь этим заниматься, то можно пойти, - выдержав паузу, Кингсли подобрал нужное слово, - в обход обучения. Думаю, ты и без меня понимаешь, что в нынешних обстоятельствах мало кто удивится, если Гарри Поттер вступит на должность без предварительного обучения. К тому же я сильно сомневаюсь, что в Академии тебя научат чему-нибудь, кроме правильного заполнения рапортов. Ты парень умный, научишься отчеты писать уже на месте, а практики у тебя и без того немало.
А вот сейчас, господин министр, готовься к вопросу «Зачем тебе это?».
А Поттер спросит, будь уверен. Он наверняка помнит диктатуру Фаджа, имевшего привычку самоутверждаться за счет борцов за справедливость. Скримджера помнит с его манерой искать политической поддержки в каждом встречном. О Толстоватом с его «Нежелательным лицом номер один» и вспоминать нечего. Возможно, они не были так уж плохи, каждый устраивается как может, но почему-то упорно пытались вертеть Избранным как им вздумается. Кингсли не собирался устраивать себе рекламную кампанию с поддержкой победителя войны, но в нелегкие времена свои люди в Министерстве были бы как нельзя кстати.
Впрочем, есть еще кое-что. Никто из них троих не знал Гарри Поттера лично. Все они были горазды использовать его в своих целях, ни разу не взглянув в изумрудные материнские глаза. Возможно, если бы они вгляделись повнимательнее, процесс уяснения элементарных истин дался бы им проще, но никто не удосужился посмотреть и поинтересоваться, чего хочет народный герой. Вряд ли в списке его желаний кто-то нашел бы пункт о жажде стать рекламным брендом и грушей для битья.
Никто из них не знал его и – более того – не хотел знать. Поверхностных впечатлений оказалось достаточно, да и впечатления были не то чтобы личные. Пропасть, разделявшая Кингсли со всей сворой этих колес бюрократической машины, казалась огромной, ведь он-то как раз прекрасно помнил каждую мелочь из всех нечастых разговоров с Поттером. Помнил даже, как воевал с ним в Отделе Тайн, когда погиб Блэк. И помнил, как парнишка кричал.
Надрывное, громкое «Сириус!», кажется, до сих пор отдается в висках.
И еще долго-долго будет стучать там – как бешеное.

 Отправлено: 30.06.10 21:17. Заголовок: Министр внимательно ..

Министр внимательно подбирал слова, это было заметно, а юноша с той же внимательностью впитывал сказанное. Наклонил голову, когда Кингсли упомянул диплом, нахмурился, услышав про обход обучения, ещё сильнее нахмурился, стоило Шеклболту произнести следующее предложение. Но выражать неудовольствие вслух не стал, помня о том, что минуты назад уже воспринял чужую фразу на свой лад, хотя в ней скрывался совсем иной смысл. Лучше подождать, пока мужчина закончит и только потом позволить себе среагировать. А до тех пор у Гарри всё было написано на лице: и нежелание решать проблемы таким способом, и быстро промелькнувшая мысль, что до его мечты ближе, чем можно подумать, и сухой вопрос «что получит Кингсли».
Хорошего же мнения о Поттере будут другие авроры, зная, что молодой человек попал в департамент лишь благодаря знакомству с министром, даже без надлежащего обучения. Умудрённые опытом волшебники решат, что Избранному просто пришла в голову мимолётная, честолюбивая идея и он пользуется своим положением. Пророк за последние годы много писал о нём. Последующие опровержения собственных статей вряд ли всё изменят.
Недоверчиво глядя на мужчину, Гарри машинально повертел в рукаве палочку и облокотился на стол.
- Ты переоцениваешь мои способности. Годы в Академии не пройдут впустую, а гибель Волдеморта здесь ни при чём. – предостерегающе-звонкий голос, ведь незачем говорить о том, что происходило вне школы – да, это практика, но всё совершалось спонтанно. Никто не будет доверять аврору, если тот не может продумать план действий. Это юноша понимал даже слишком хорошо. – И ещё, тебе вряд ли нужны проблемы, когда из департамента будут поступать служебные записки о моей... неготовности. Я уверен, что в Аврорате высокие требования ко всем, кто хочет поступить туда на службу. Не хочу исключений. – пауза и Гарри едва заметно поморщился, опуская руки на колени, ещё сильнее сцепляя пальцы – так, что костяшки хрустнули. Молодой человек чувствовал себя всё более неловко: пришёл в кабинет министра, того, кому доверяет, и не в состоянии сдержаться. Изначально требовался совет, а сейчас юноша незаметно для себя перекладывает решение на чужие плечи. Но то, что предлагал Шеклболт, было недопустимо. – Я не могу.
В голове бешено вертелись сотни мыслей и ни одного выхода из сложившейся ситуации.
- И... Зачем? – поднимая на мужчину глаза, бывший гриффиндорец пытался понять, что послужило бы ценой, если бы он согласился. Вряд ли Кингсли предполагает, что Поттер утвердительно кивнёт, но тогда не стоило даже упоминать о поступлении сразу в Аврорат.
Намерения человека напротив были неясными – несмотря на то, что они были знакомы не первый год, Гарри плохо знал Кингсли Шеклболта.

 Отправлено: 12.07.10 23:38. Заголовок: Был бы Гарри Поттер ..

Был бы Гарри Поттер более зрелым и менее принципиальным, он вряд ли бы стал долго раздумывать: предложение войти в аппарат управления, не прозвучавшее прямо, но заплутавшее между строк, любому показалось бы лучшей альтернативой из всех возможных. Любому, да только не этому ершистому мальчишке, ищущем подводные камни там, где их нет.
Впрочем, его же можно понять – ну сколько раз ему доставалось что-то за просто так, один или два? Были бы родители, дали бы опыт безусловной любви, а так – недоверие и отчаянный поиск в упрямых зеленющих глазах: а где еще подставят подножку, куда уронят, как увернуться?
Вздыхая, Кинг смотрит сквозь Избранного на противоположную стену и ищет подходящие слова. Как назло, в голове выстраивается только одна конструкция: хватит думать, что ты ничем не лучше других, подумай о том, что ты и не хуже.
- Вопрос не в записках о профнепригодности, и ты это знаешь. По большей части подобные ремарки – всего лишь неотъемлемая часть опыта. Ты, конечно, можешь проситься в Академию и утверждать, что не в состоянии приступить к работе прямо сейчас, но я вряд ли с тобой соглашусь. Возможно, я не открою для тебя ничего нового, но все же моим долгом будет сказать, что на данном этапе важна не та база, которая у тебя есть сейчас, а внутренний резерв, который ты раскроешь в будущем. А ты его раскроешь. Понимаешь, о чем я?
Вставая с кресла, Шеклболт делает несколько шагов и отходит к окну, опираясь на подоконник. За стеклом в кои-то веки солнечно и нет дождя – тоже, знаете ли, достижение.
Принимаешь должность министра, а становишься богом мелочей, что за глупость.
Следующие слова звучат тверже и жестче – Кингсли Шеклболт словно бы ругает себя за то, что так тщательно подбирает фразы и паузы, словно бы в разговоре с младенцем. Ограниченный словарный запас, бесконечные попугайские повторения и никакого толка, черт побери. Придется разговаривать по-другому, ничего не попишешь.
- Хочешь предельно честный ответ – пожалуйста. Как ты успел заметить, мой срок правления пока еще не так долог, - ах ты, черт, «правление», слово-то какое! – И, полагаю, ты прекрасно понимаешь, что человек моей должности должен иметь вокруг аппарат людей схожих взглядов, а иначе та бюрократическая машина, с которой ты уже виделся, никогда не сдвинется с места. На данный момент я предлагаю тебе именно это. Под словом «аппарат» я подразумеваю не толпу кривых зеркал, а людей со своими суждениями и оценками, если это тебя утешит. Кроме того, есть и другой мотив, и он куда проще: я не скала и не камень, Поттер, у меня тоже есть сердце, а не только ум и совесть. И мне очень хотелось бы, чтобы ты мог спокойно заниматься делом, которое тебе по душе, и не бился о лишние грабли. Вот, собственно, все. Можешь считать меня старым дураком или самодуром, но я уже дал тебе шанс, и другого не будет.

 Отправлено: 13.07.10 01:29. Заголовок: Почти незаметно пожи..

Почти незаметно пожимая плечами и глядя то в упор, то сквозь Кингсли, юноша замирает в одной позе, в которой остаётся вплоть до последних слов министра. Взгляды и суждения не могут измениться за считанные минуты, но предложения выстраиваются в голове одно за другим и внутри Гарри что-то щёлкает. Словно треск аппарации.
Молодой человек знает об отсутствии у себя должной базы подготовки и присутствии некоего резерва. Незачем отрицать очевидное. К тому же, резерв присутствует у всех людей и главной задачей является именно его раскрытие. Хотя сейчас перед Поттером стояла другая задача: решить, почему оба аргумента мужчины оказались именно теми, с которыми можно не соглашаться, но оспаривать которые бесполезно. То, что звучало от Скримджера унизительно и противно, сейчас, в этом кабинете казалось простым изложением фактов. Возможно, дело в том, как об этом говорил стоящий у окна Шеклболт и какие цели он преследовал. Если для бывшего министра единственной целью стало доказать, что правительство действует, а не отворачивается от всего происходящего подобно Фаджу, то для нынешнего цель была совсем иная, Гарри это чувствовал.
- Ты не самодур. – юноша серьёзен. – И ты самый лучший министр, которого я знаю.
Но дело в том, что Гарри не умеет переступать через себя, делает это лишь тогда, когда нет другого выхода. Молодой человек по привычке поправляет оправу очков. Мысли в голове откровенно путаются, когда Гарри смотрит в окно из кресла. Он не должен сразу попадать в Аврорат: это и правда его мечта, но мечта, которую он хочет осуществить сам, без чьей-либо помощи. Однако он первым пришёл сюда, тогда зачем это всё.
Напряжённость не спадает, только усиливается. Становится сложным сидеть, пока рядом человек стоит и напоминает о наличии в груди сердца. Очередная констатация факта, но именно это задевает юношу, который за все годы общения не слышал ничего подобного от Кингсли. Многие отзывались о нём, как о прекрасном авроре, хорошем напарнике и великолепном работнике, но Гарри ни разу не слышал, чтобы о нём говорили как о человеке.
Вероятно, слова, произнесённые Шеклболтом сейчас, очень редки.
Прямолинейность вызывает то же самое в ответ.
- Спасибо, но я... – откажусь? Одновременно это будет отказом в невысказанной просьбе. Длинная пауза, Гарри поднимается с места и понижает голос. – Не знаю. Я не хочу использовать этот вариант, не хотел. И сейчас не хочу. Но если ты считаешь, что моё присутствие в Аврорате что-то изменит в лучшую сторону... Хотя доносы о моём пребывании на службе в таком месте никто не исключает.
Гарри смотрит на Кингсли, думая о том, почему именно сейчас Шеклболт сказал что-то о себе, пусть мимолётно.
- А ещё я благодарен тебе за всё.

 Отправлено: 18.07.10 23:06. Заголовок: - А знаешь ты, прямо..

- А знаешь ты, прямо скажем, немного хороших министров, - отворачиваясь от окна, Кингсли долгим взглядом смотрит на Поттера, чуть нахмурив брови; в выражении лица нет отчужденности – скорее досада, короткая, вечная, набившая на зубах оскомину.
И хороший ведь парень – открытый, честный, презирающий обходные пути; сейчас он мнется, пряча предсказуемую потерянность в окрепшем голосе, и не знает, куда приткнуться, чтобы придти к правильному решению; ему, всю жизнь напарывающемуся на тычки и насмешки, невдомек, что есть те, кто просто верит в него – вне войны, пророчеств и предназначений.
Верит не так, как уповают на идола и национального героя. Всякая вера в спасителя-избавителя так же стара, как и слабовольна: люди ищут символ, чтобы возложить на него собственную ответственность. Символу, в общем-то, достается не самая счастливая доля – выполнять то, что не смогли другие.
Если и было что-то, что приводило Кингсли Шеклболта в бешенство, то именно это: глупая, отчаянная надежда на то, что кто-то придет и решит за тебя все проблемы. Слава всегда имеет две стороны, и, как ни странно, худшей из зол были не враги, а поклонники Избранного. Враги всего лишь самоутверждались за счет мальчишки – не самое высокоморальное поведение, но их нападки напоминали сущую бутафорию. Рьяные почитатели ударяли куда больнее и, более того, незаметнее: найдя утешение в несовершеннолетнем парнишке, они начисто забыли о том, что сами управляют своей судьбой и обязаны охранять жен и детей самостоятельно, не уповая на то, что рано или поздно мальчишка спасет нацию, а им, верным болельщикам на поле, непременно воздастся. За что, ради чего, с какой стати – эти вопросы почти не всплывали; странное дело, всеядная толпа, то чествующая своих героев, то опускающая их в грязь, никогда не задавала вопроса «А что сделал лично я, чтобы мальчишке стало легче?».
И после всего этого, пройдя огонь, воду, войну и смерть, их герой стоит в кабинете министра и никак не может смириться с фактом, что кто-то верит в него не как в народного кумира и всеобщую надежду, а как в человека, который справится со своим делом, который все сможет и все сумеет, какие бы записки не летали из отдела в отдел.
- Именно так я и считаю. А что касается так называемых доносов… - скрестив руки, Шеклболт морщится, как от зубной боли, - еще одно проявление человечности за сегодняшний вечер.
Стареешь, Кинг, точно стареешь.
- Постепенно ты поймешь, что все совершают ошибки. У тебя ничего не выйдет, если ты будешь думать о том, как твою работу оценят другие люди. Важно то, как к ней относишься ты. И если тебе – тебе, а не кому-то еще, - не в чем себя упрекнуть, то все идет правильно. И, к слову, я предпочел бы, чтобы вместо благодарностей ты просто согласился и не морочил мне голову.

 Отправлено: 04.08.10 00:42. Заголовок: Юноша улыбнулся – сн..

Юноша улыбнулся – сначала неуверенно, но затем улыбка приобретает яркость и Гарри перестаёт сдерживаться. Внутри всё ещё остаются сомнения, только теперь он знает, как можно их рассеять. Любимое делое станет одним из самых главных в его жизни и добиваться уважения Поттер будет самостоятельно. Рано или поздно начинаешь разбираться в том, чем занимаешься, все сложности можно обойти, проблемы – решить, а на вопросы всегда найдутся ответы. «Небо нам граница», всплывает откуда-то полузабытая фраза. От кого он мог её слышать?
- Работа в Аврорате – работа во благо тех, кто устал бояться. Их мнение тоже важно. Кто-то наверняка останется недоволен органами правопорядка. – молодой человек неопределённо пожал плечами. – Но я понимаю, о чём ты.
Пауза могла затянуться, произнести вслух означало бы то, что своими принципами юноша всё же поступился. Но почему-то глядя в глаза Шеклболту, Гарри не чувствовал разочарования.
- И я согласен, Кинг. Перестаю морочить голову.
Это оказалось странно, смеяться над тем, что полчаса назад привело бы в негодование. Поттер медленно проводит пальцами по тёмной поверхности стола, полируя и без того гладкое дерево. Мыслей в голове слишком много, он уже представляет себе первый рабочий день, и безразлично, сколько чужих комментариев ему придётся выслушать, сохраняя при этом внешнюю уверенность. О вопросах прессы юноша и вовсе старается не думать, в ближайшее время он планировал по возможности избегать всеведущих журналистов. В первые дни придётся нелегко, но ведь всегда можно ограничиваться словами «без комментариев». Второго чулана для метёл и самопишущего пера не будет, он постарается.
Поттер не знает, как завершать такие разговоры: благодарить с частотой в несколько минут как-то странно, а в Ордене они не были настолько близки, чтобы просто кивнуть головой и уйти, зная, что визит не последний и можно не думать о правилах этикета. Подходя ближе и пожимая министру руку, молодой человек только спустя какое-то время понимает, что волшебники так не прощаются, этот жест свойственен магглам. На лице появляется выражение смущения, затем лёгкой озадаченности и наконец, ещё раз сжав пальцы, он отстраняется.
Уже у двери кабинета Гарри дёргает за ручку и обернувшись, смотрит в упор на Кингсли.
- Тогда... Ты пошлёшь мне сову, ладно? Спасибо тебе, ещё раз.
Задержавшись взглядом на мантии мужчины, Гарри выходит за дверь.
Теперь только от него зависит, сделал ли министр правильный выбор или зря предложил подобное.
И никакой он не старый, беспечно думает Поттер, прислонившись к холодной стене лифта.