Отправлено: 22.01.10 00:22. Заголовок: [Заложники тёмных сил]

Время и место: раннее утро, Малфой-Менор.

Действующие лица: Гермиона Грейнджер, Луна Лавгуд, Лорд Волан-де-Морт, Нарцисса Малфой, Драко Малфой, Беллатриса Лестрейндж.

События: Тёмный Лорд не оставляет попыток вытащить из своих пленниц хоть какие-то крупицы информации о Мальчике-Который-Снова-Сбежал. Сегодня он настроен более чем решительно. Из Хогвартса был вызван Драко Малфой. Возможно, у однокурсника девушек лучше получится выбить из них признание? Взволнованная мать и провинившаяся перед Лордом тётя только дополняют умилительную картину семейной идиллии, царящей в Поместье.

 Отправлено: 26.01.10 19:27. Заголовок: - Аааа! – Беллатриса..

- Аааа! – Беллатриса как раненый зверь металась по просторному залу, чуть ли не крича от негодования. Мысли, переполняющие её приводили к неутешительным выводам, и если бы она была немного менее хорошо воспитана, она бы выразилась как-то так: «полная лажа», или, что еще хуже «ты пингвин, Белла, пингвин, взявший в руки волшебную палочку и притопавший в Косой переулок с целью осрамить весь свой род перед горсткой малолеток»! Но воспитание не позволяло Лестранж использовать по отношению к самой себе настолько мягкие фразы – в её голове роились мысли и похуже. Они рвались на волю и у женщины, которая находилась в бешенстве, было подозрение, что с каждым днем её выдержка летит в глубочайшую пропасть. Конечно же, иногда перед ней стоял вопрос – а была ли она вообще? Но отсутствие выдержки – крайне отрицательное качество, особенно в такой нервной работе, как у Лестранж. Но пора было начинать думать нормально, рационально, не бегая из угла в угол, наискосок, зигзагами или кругами. Пора было остановиться. И подчиняясь собственному молчаливому приказанию, женщина застыла как изваяние – ей пришлось прокрутить перед собой все произошедшее еще раз. Тут было достаточно горечи и без думоотвода, а также отличный повод поскрипеть зубами. Женщина до сих пор не могла отчетливо понять, как так получилось, что её оглушили, а она даже не блокировала удар, и что еще ужасней, не очнулась? И еще, как она могла позволить бездарным малявкам и грязнокровкам осрамить её перед лицом своего Повелителя? Непозволительно?! Ужасно! Мало того, вездесущие Кэрроу, которые не могли пропустить такой отменный шанс выслужиться перед Лордом явно украли у неё все, к чему она так долго шла. Подумать только, она совершает промахи за промахами. Как долго Её Лорд будет прощать её…? Почему-то Беллу преследовало ужасное подозрение – она боялась, что на этот раз шанса не будет. Это только прибавляло ей злости – к чему пустые разглагольствования? Она была разбита, подавлена и уничтожена и не могла нарадоваться тому факту, что Амикус и Алекто заперты в чертовой школе и не имеют возможности находиться в непосредственной близости от Лорда. Конечно, можно было назвать это удачей, но на самом деле, это совершенно не поднимало боевой дух. Естественно, Беллатриса была в курсе всех последних новостей – она бы не была бывшей Блэк, если бы упустила, хоть какую-либо важную информацию. И вот, как только она очнулась, она мгновенно выжала из близстоящего безымянного пожирателя, что на этот раз присутствие Повелителя избавило нашу сторону от позорного падения – во всяком случае, частично. Во власти Беллы были заложники. Во всяком случае, они находились в Поместье, что уже было немало – но в данный момент пожирательница боялась даже дышать в ту сторону. Ей было настолько худо, что она буквально разрывалась напополам. Больше всего ей сейчас хотелось отдышаться, успокоиться, и, возможно, выпить. Хотя, нет. Постойте. Выпить?! Мерлин и все его угодники, вот в чем была причина её катастрофического падения! Она опоздала в банк – безусловно, о, как же она опоздала. А почему, спрашивается, она опоздала? Потому, что занималась распитием дегустированием алкогольных напитков в разгар утра. Право, Беллатриса боялась просматривать воспоминания в думоотводе – а вдруг, она еще и шаталась и ноги у нее заплетались? Женщина опустила взгляд в пол и задумчиво посмотрела на ковер, устлавший всю залу. Она была уверена, что её Хозяин находится, практически, на лезвии ножа – даже полное господство над Министерством Магии, в чем была уж точно не заслуга Лестранж, не смогло удержать Поттера от очередной, по-видимому, не такой уж и мелкой победы. Паника понемногу подступала к душе женщины. Тяжело было сказать, за кого она беспокоилась, но картина была кристально ясной – она тоже находится на лезвии ножа, и удержаться на нем будет очень проблематично. Проблематичнее с каждой минутой.
- Дура. – Яростно прошипела Пожирательница, откинув черный капюшон и присев на один из диванов в зале. Неужели, волнение за саму себя стало превыше собственных убеждений и помыслов?
- Не будет этого, пока я дышу. – Женщина произнесла это таким твердым и фанатичным голосом, что все сомнения на время покинули и без того отягощенный разум, а уверенность в себе и в своей преданности Известно-Кому, как нельзя лучше согрела её и убедила себя, что не все потерянно. – Все, чего я прошу, это еще одного шанса…
Беллатрисе очень не хватало хоть чьего – либо общества. Со своей сестрой она нормально не общалась, уже бог знает, сколько времени, а уж о том, чтобы самолично придти к Темному Лорду с повинной – Белла понимала, что это будет её билет в зеленую даль. Несмотря на все её самые лучшие побуждения и «кристальность» общей картины, пары фрагментов еще не доставало. Конечно же, туманной оставалась её собственная роль во всем происходящем, но даже если бы Сибилла Трелони лично появилась, чтобы приветствовать заслуженную колдунью парочкой предсказаний касательно её нелегкой тропинки, Беллатриса скорее бы сгнила в аду, чем позволила себе все это выслушивать. И все же, ей отчаянно хотелось увидеть в замке хоть одного нормального человека. Шляющийся по коридорам в поисках подачки или уважения и вызывавший у Беллатрисы рвотные позывы Хвост не считался за человека, как такового, и, поэтому, круг общения значительно сужался.
Вдали послышались шаги, и Лестранж подняла голову, в надежде увидеть кого-то достойного её обращения. Хотя, возможно ли это ввиду её недавних «заслуг»… Шаги принадлежали её сестре и племяннику, который был отозван из Хогвартса, как видно, для чего-то очень важного. Эта мысль неприятно кольнула женщину, потому что она больше всего на свете ненавидела быть не нужной и бесполезной. Впрочем, это никак не отменяло потребность Беллы в разговоре. Да и по лицам родственников было видно – в молчании никто долго находиться не будет. Белла неосознанно гордо приосанилась и приветственно кивнула Циссе и на мгновение задержав взгляд на Малфое. Сколько воды утекло… что же впереди?
- Здравствуй, сестра. Драко, не ожидала увидеть тебя здесь в такое время. – Ох, как бы не сыграл против своей хозяйки её высокомерный тон.

 Отправлено: 27.01.10 07:11. Заголовок: Очень хотелось увиде..

Очень хотелось увидеть солнце. Хоть немножко, хоть какое-нибудь, но просто солнце. Луна знала почти наверняка, что оно ослепит её, из глаз брызнут слёзы, она тут же зажмурится, ибо слишком долго не видела света. Ей вспомнился тот рассвет в Визжащей Хижине, и эти солнечные лучи, пробивающиеся сквозь заколоченные досками окна. Вот только нельзя было думать об этом, иначе снова придётся плакать. Они с Гермионой давно потеряли счёт времени, давно перестали понимать, где день, где ночь, какое сейчас число и иногда даже – живы ли они до сих пор. Зато времени на размышления у них теперь было предостаточно.
Иногда Лавгуд ненавидела себя за ту моментную слабость, когда ей очень хотелось умереть. Быстро, чтобы оно только закончилось поскорее. Чтобы больше не чувствовать боли, к которой невозможно привыкнуть. Чтобы больше не терзаться тревогой и неизвестностью. Чтобы больше не думать о тех, кого нет рядом.
Гарри Поттер. Мальчик, который... только скажите, что выжил!! Господи, только бы. Ибо иначе – во что ещё верить?
Рон Уизли. Она запомнила страх в его глазах – там, в охваченном пламенем Косом Переулке. И взгляд, точно выхватывающий из толпы фигурку своей подруги.
Невилл Лонгботтом. Дорогой, родной человечек. Рождество, звон стекла, осколки счастья. Только бы с ним было всё хорошо.
Джинни Уизли. Самая солнечная девочка на свете. Как ты?
Тони Голдштейн. Невозможно свой. Самый искренний. Верь в лучшее, только держись.
Ещё десяток других имён и фамилий. И одно – ярче всех.
Дэн-Дэниэл-Дэнни-Хьюстон.
Почему, почему у нас было так мало времени?! Минуты счастья, часы тревоги, вечность боли. Как же так, за что? Я же должна быть рядом, ты слышишь? Не здесь. Моё место там – рядом с тобой. Только вместо твоих пальцев в моих волосах – холодные ладони Волдеморта на моём горле и его палочка, приставленная к виску. Знаешь, Дэнни, он ведь, оказывается, совсем не страшный. Он жалкий. Другие Пожиратели Смерти – многих можно бояться. А этого их Лорда... можно только жалеть. Гермиона говорит, что я сумасшедшая. Несерьёзно, конечно, но мы обе тут, кажется, с ума сошли. От безысходности. Она умница и не сдаётся, всё выходы ищет. Говорит, что Гарри вернётся. Я верю, только мне тяжело. Без тебя. От одной только мысли о том, что я больше никогда тебя не увижу. Но ты ведь не один, да? Как же хочется верить, что ты не один. Потому что если меня тут убьют, кто-то должен будет рассказывать тебе сказки в полнолуния.
Луна сидела на холодном полу, приобняв Гермиону правой рукой и прислонившись затылком к стене. Подруга, кажется, заснула ненадолго на её плече – вчера Гриффиндорку дольше мучили. К слову, левая рука у Лавгуд вообще отказывалась подавать признаки жизни, как-то неудачно она на неё упала. Или это было какое-то заклятие? Луна не знала. Или забыла. Какая теперь разница. Интересно, сейчас ночь или утро? Как же хотелось солнца. Гермиона тихонько застонала и пошевелилась. Видимо, всё-таки проснулась.
Где-то в дальнем конце подвала громко кашлял мистер Олливандер.
- Спи. – Тихо и безжизненно звучал некогда задумчивый голос. – За тобой теперь они не скоро придут. Сказку хочешь? Про светлячков. Или про солнечного зайчика. Лучше про него. Я Дэну рассказывала.
Стоило только имя произнести, как в серебристо-серых глазах вновь заблестели слёзы. Впрочем, всё равно тут было так темно, что Гермиона их не увидит.
Кто теперь расскажет тебе сказку, добрый мальчик с глазами волка?
Только бы не забыть их. Иначе я сама попрошу покончить с этим поскорее.

 Отправлено: 28.01.10 11:38. Заголовок: Нарцисса никогда еще..

Нарцисса никогда еще не винила себя в том, что происходило в ее семье. Все заботы и переживания оставались где-то внутри под тяжелым и каменным замком; она не показывала их, думая, что время и счастливый случай все уладит, расставит на свои места, однако этого счастливого случая не было уже как восемнадцать лет. Она не теряла веру и надежду, потому что так учила Андромеда, в свое время давшая больше тепла, ласки и переживания, чем Беллатриса, которую бросает из крайности в крайность в виду гнева или милости Лорда. Иногда Нарциссе казалось, что если бы Лорда любили в детстве и юности, он бы не стал тем, кем является сейчас. Если бы в нем взращивали любовь к ближнему, он бы не распоряжался судьбой невиновных. Если бы он отдавал отчет, что будет после всех злоключений, он бы не стал убивать каждого встречного, который хотел защитить свою семью, ребенка, жену. Если раньше все его деяния Нарцисса пыталась оправдать, ссылаясь, что если один из сторонников Альбуса мог сдать всех Пожирателей, то так ему и надо, - смерть, то когда до нее дошли слухи о том, что Лорд пытал детей в их доме, то оправданий находилось все меньше и меньше. Да какие тут могут быть оправдания, когда детям приносят боль? Что бы сказали их родители, увидев эту страшную картину? Хорошо, что Нарциссы тогда не было рядом, иначе она незамедлительно бы представила Драко, его белые растрепанные волосы, прилипшие ко лбу, мертвенно бледную кожу и страх в глазах, в которых нет прежней надменности и гордости. Ей не хотелось, чтобы ее единственный сын стал таким, как его отец, был похожим на сумасшедшую Беллатрису и распоряжался судьбой людей, как Хозяин. Неужели Драко не понимает, что выбор есть всегда, только он не всегда хорошо виден…
Не было больше безопасного места в Великобритании. Хогвартс перестал быть единственным островком надежды, где студенты и преподаватели могли чувствовать себя защищенно. В школе Драко нечего делать, так полагала Цисса, однако там его никто не тронет: семье Кэрроу должно хватить ума, чтобы не трогать юношу. В их поместье ему вообще не стоило появляться, несмотря на то, что это его дом. А когда Нарцисса узнала, что сегодня утром он будет здесь, все страхи обострились, и сердце было готово выпрыгнуть груди, - настолько плохим было предчувствие.
И вот ее сын дома; Нарцисса не стала задавать вопросов, полагая, что Драко чувствует себя далеко не самым лучшим образом, что учеба в Хогвартсе продолжается и что у него все хорошо, хотя ответы были другими, и они оба это знали. Он захочет – он первым заговорит, главное, что он рядом и мать боится отпускать его далеко от себя.
-Белла, - едва выдавила из себя Нарцисса, останавливаясь в массивных дверях. Нет, увидеть сестру в Мэноре – дело довольно привычное, но, учитывая, что Беллатриса предпочитает пропадать, делая вид, что именно ей Лорд поручает разные задания, ее появление было… относительно приятным. – Драко приехал, потому что так надо, не удивляйся. – Ты же понимаешь, что перестала цениться Лордом. Ему нужные новые жертвы, готовые выполнять его поручения, а не приспешники. Лучше бы Драко остался в Хогвартсе. - А что ты делаешь здесь в такой ранний час? Захотела увидеть племянника? - Не сочтите за грубость сестре, просто для Беллатрисы семья всегда была на последнем месте и видеть ее жалостно-ненавистный взгляд, когда появляются новые слуги Лорда, становится невыносимо.

 Отправлено: 28.01.10 19:50. Заголовок: Гермиона отчетливо о..

Гермиона отчетливо ощущала каждую клеточку собственного тела. Редкий их день обходился без физической боли. От пыток не существовало спасения. Первые несколько дней она не кричала, кусая посиневшие губы до крови, вонзая грязные ногти в собственные ладони. Говорила себе, что не доставит своим мучителям подобного удовольствия, не покажет всего отчаяния этой боли, вызванной запрещенными заклинаниями. Только смотрела гордо в глаза очередному пожирателю, направлявшему на нее волшебную палочку, не издавая ни единого звука, исступленно сжимая зубы в немом протесте. А потом что-то сломалось. Не стало больше сил сдерживаться. Не осталось ничего, что не давало разуму выйти за пределы рассудка. И высокий оглушающий смех, раздававшийся, казалось, отовсюду, в тот момент, когда Гермиона закричала впервые, будет вечно преследовать ее в страшных, леденящих душу кошмарах, после которых просыпаешься в холодном поту и с дрожью в ладонях. Преследовать до самого конца ее жизни, быть уверенным в длине которой сейчас было просто непозволительно наивно и глупо. С тех пор ее такой звонкий голос до неузнаваемости охрип, а, будто надорванные, связки не переставая саднили, словно в горле неутомимо скреблись одичавшие кошки. Зато когда кричишь, палачам быстрее надоедает. И этот урок Гермиона усвоила хорошо.
Они с Луной уже давно сбились, пытаясь сосчитать, сколько уже находятся в этом аду – каждый раз количество дней получалось разным. А потом они и вовсе бросили эти бессмысленные попытки. Не было больше ни утра, ни дня, ни вечера – было время, когда тебя выводили наверх, для очередной порции круциатуса, и время, когда можно было в полузабытьи лежать на сыром холодном полу, то проваливаясь в какое-то губительное подобие сна, с непременной вереницей кошмаров, то выпадая обратно в реальность, где надсадно кашлял измученный Олливандер, и иногда кто-то обреченно гремел цепями, найдя в себе силы пошевелиться. Сегодня ей опять снился Рон. Во сне она измученно протягивала к нему испещренные синяками и порезами руки, словно ища защиты, а он, под эхо отдающегося в голове злобного высокого смеха, поднимал волшебную палочку и произносил это, навеки запечатавшееся в голове «Круцио». Все тело пронизывала ошеломляющая волна судорог, и последнее, что каждый раз видела Гермиона, перед тем как очнуться ото сна – такое родное лицо Рона, искаженное почему-то не злостью, а будто смертельной болью. И сегодня все повторилось особенно ярко. Девушка тихонько застонала, медленно возвращаясь в реальность – во сне она неудачно вывернула ушибленную ногу, и теперь чувствовала, как она мучительно ноет. Глаза открывать не было смысла – в их подвале круглые сутки было черно как в бочке – но она все равно открыла и осторожно пошевелилась, боясь неловким движением потревожить Луну. Ее живое тепло было единственным, что осталось у Гермионы от той, прежней жизни. Жизни «до». Самым ярким воспоминанием, самым сильным инстинктом к выживанию. Самой праведной верой. Надеждой на то, что за ними в самом деле придут, что однажды это закончится. И потерять его было страшнее самой смерти, которая здесь не казалась такой уж ужасной. Когда Луну изредка забирали наверх одну, единственным, ради чего жила Гермиона, было вытерпеть это разрывающее душу ожидание, а потом осторожно обнять худенькое, дрожащее тело вернувшейся из-под пыток, и, наплевав на резь в горле еле слышно шептать, что все будет хорошо. Она не могла корить себя за то, что оказалась не такой сильной, как эта хрупкая девочка с длинными волосами. Она могла лишь слушать ее прерывистое дыхание и жалеть о том, что за всю свою жизнь так и не выучила ни одной молитвы. Но сейчас Луна не спала – Гермиона сразу поняла это, едва услышав ее дыхание. А затем, будто в подтверждение ее мыслей, совсем рядом раздался знакомый голос.
- Опять этот кошмар. – Тихо-тихо, чтобы не потревожить усталое горло. - Говори что-нибудь, пожалуйста. Я боюсь, что усну и снова его увижу…

 Отправлено: 29.01.10 04:09. Заголовок: Вот уже полгода родн..

Вот уже полгода родное поместье не являлась для Драко тем местом, в котором он не то чтобы хотел задерживаться, а где в принципе не желал появляться. А поэтому любая необходимость возвращения в Малфой-менор не вселяла в юношу никакой радости, лишь больше подпитывая его раздражительность и нервозность. К слову о раздражительности - именно это определение стало преданным спутником слизеринца чуть ли не сразу после его ключевого разговора с портретом Дамблдора. Блондин уже не знал на чьей он стороне, не знал, проклинать ли ему тот день, когда Снейп влил в него злосчастную сыворотку правды или же благодарить последнего за это. Все что Малфой знал, так это то, что прояви он внешне хоть толику сомнений, замешкайся в неподходящую минуту или соверши необдуманный легкомысленный поступок и он, если повезет - труп, а если нет, то - свежая компания для тех несчастных, которые в данным момент томились в темнице Менора. Да, аристократ был в курсе происходящего. Неделю назад во время очередного вынужденного визита его посвятили в тот факт, кому принадлежат крики, доносящиеся из темниц. Нельзя сказать, что Драко этому удивился: он уже давно обратил внимание на то, что определенные студенты пропали, в том числе и мерзавец Поттер. А раз так, то это был лишь вопрос времени, когда кто-нибудь из этих идиотов попадется в лапы Пожирателей. Единственное, что удивило старосту школы так это то, что попалась как раз-таки Грейнджер. Ладно сумасшедшая Лавгуд, ибо для Малфоя вообще было секретом, как ее еще на втором курсе Василиск не съел, или на третьем - какой-нибудь дементор не отправил к праотцам, но ведь Гермиона - "гордость преподавателей и чуть ли не первые мозги школы"! Значит все-таки мозги-то и подкачали. Хотя, по правде говоря, ловца мало волновали обстоятельства которые позволили обеим девушкам попасться в сети Пожирателей, или же вообще какие-либо иные факты связанные как с этими двумя, так и со всей остальной шайкой Поттера. Тактикой Драко на данный момент являлось то, что при возможности он пытался вообще не высовываться и держаться подальше от обеих "сторон"; по крайне мере до той поры, пока не решит, какого черта ему теперь делать и как себя вести.
Либо Малфой уже начинал паранойить каждый божий день, либо Поместье действительно раз за разом становилось все мрачнее и мрачнее, а такая незамысловатая процедура, как "проветривание" в принципе была вычеркнута из обязанностей домовых эльфов. Но как бы то ни было, комфорт и удобства в данный момент, как ни странно, меньше всего волновали слизеринца; его больше мучил вопрос о том, зачем он понабился в столь ранний час, и, похоже, даже Нарцисса, идущая рядом, не спешила что-либо объяснять.
А в это время из-за угла показалась Лестранж, будто чувствуя, в какой из сторон Менора устроить свой утренний обход. Дикий блеск в глазах, ломанные движения и хроническая невменяемость - да, о такой родне можно только мечтать. - Я сам не ожидал того, что окажусь в Поместье в ближайшее время. - Размеренно ответил Малфой, игнорируя тон тетушки и пытаясь как можно внимательнее следить за своими словами, надеясь, что "обмен любезностями" не затянется. К счастью Нарцисса избавила сына от последующего разговора, перехватив всю инициативу на себя, чему, собственно, юный пожиратель был только рад, желая как можно быстрее выполнить то, что на него будет возложено, не тратя время на светские разговоры с неуравновешенными родственниками, и покинуть Менор еще до того, как в Хогвартсе будет подан обед.

 Отправлено: 30.01.10 00:09. Заголовок: - Я рано проснулась ..

- Я рано проснулась и решила заглянуть. – Глухим голосом сообщила женщина, душа поднимающийся внутри гнев. И в самом деле, а что она должна была ответить? Что ей больше некуда было заявиться? Оно так и было. Конечно, она могла бы активно зализывать полученные раны в замке Лестранжей, но и так было ясно – раз Лорд находился в поместье Малфоев, для Беллатрисы не было другого пути. Она и так оступалась шаг за шагом, а ей так не хотелось вдобавок находить странный подтекст в словах сестры. Все было слишком сложно. Вообще, в её жизни все было безумно, дико, ненормально. Кажется, какие-то из тех магглов, которых она в свое время предала забвению, а, скорее всего, просто отправила полюбоваться на белые огоньки в конце длинного пути, в исступлении кричали еще до того, как она наложила на них хотя бы одно заклятие. Они кричали: « Вы ненормальные, вы уроды! Да вас надо с лица земли стереть! Таким нельзя позволять ходить среди нас, нормальных людей! Вы – угроза обществу!»
Ну, и скажите на милость, кого надо, откуда стереть? Да, это правда, жизнь Беллатрисы Блэк Лестранж никогда не была нормальной. Ни по каким меркам. Но уж кого она не терпела, то было маггловское отребье, которое жгло людей на кострах. Оно осуждало на смерть ничем не провинившихся людей, любых, кто мыслил по-другому. Любых, кто проявлял немного ума или старался привести это стадо к чему-то лучшему, уничтожали без промедления. Даже странно подумать, что эти истории с уроков Истории Магии так сильно отпечатались в сознании ныне все еще великой Пожирательницы Смерти, Беллатрисы.
Даже страшно себе было представить, сколько лет провел профессор Биннс в этом своем неопределенном состоянии, будучи прикованным к земле, но не до конца. Отпущенный на волю, но закрыв её для себя сам – у него, видимо, оставались дела на этом свете. Белла помнила свою первую встречу с этим монотонно бубнящим призраком. От него веяло замогильным холодом и тоской сильней, чем хотя бы от того же Кровавого Барона. Отчего так получилось, тогда еще Блэк не знала. Но она знала одно: профессор Биннс чем-то заставлял её нервничать. Она еще подумала тогда, что никогда не окажется в таком глупом положении, как Биннс. Да и что за абсурдная смерть? Уснуть возле камина, а проснуться уже мертвым?! Кому, черт возьми, нужна такая жизнь. Нет, только не ей, наследнице древнего чистокровного рода. Она будет всю свою жизнь бороться за идею, будет счастлива в своей победе – ведь её дело правое. К тому же, справедливость всегда восторжествует. Тогда Белла была уверена, что справедливость на её стороне.
Сколько раз после этого она яростно сжимала кулаки, срывала голос, крича на членов Визенгамота, дементоров, своих прежних и новых жертв? Что она кричала? Она уже не сможет вспомнить. Её первые убийства проходили очень болезненно, несмотря на то, что она желала их совершать всей душой. Так было пока она не научилась получать от этого удовольствие. И вот, теперь она опять в тупике. Она готова убивать и бороться за благо чистокровных магов, за себя саму, а также за своего Повелителя – за того, к кому больше всего привязана. Но теперь, возможно, она не умеет этого больше делать? До чего же она дошла? Позволяет жалким подросткам обвести себя вокруг пальца! И вот, её племянник, такой же подросток, сейчас стоит перед ней. Посмотри, посмотри внимательней, Белла. Что в них такого особенного, в таких, как он? Конечно же, Драко не опустится до помощи грязнокровкам, он ведь все-таки унаследовал черты Блэков. Но чего такого в этом поколении, что заставляет её, Беллатрису Друэллу Блэк Лестранж отступать все дальше и дальше, сдавать позиции, позорить себя и всех своих родственников. В чем же причина некомпетентности хотя бы того же Люциуса? Его падения в Министерстве Магии два года назад? О нет, видимо, дело в том, что их время давно прошло. Но нет, конечно же, Белла не собиралась этого признавать.
Все же, короткая реплика Драко чем-то зацепила женщину и та зло сверкнула глазами, но быстро себя приструнила – еще чего не хватало, закатывать спектакли при таком-то раскладе вещей. Но все дело в том, что ответ Драко не дал ей никакого представления о причине пребывания здесь. И теперь Беллатриса поняла, что сейчас, впрочем, как и всегда, как бы ей не хотелось поговорить с сестрой, она ни за что не смогла бы этого сделать. И, конечно же, не из-за того, что Нарцисса нервничает так же сильно, как и сама Лестранж сейчас. Дело было в том, что все они находились в опасном состоянии ожидания. Они ждали. И это было совершенно не время для длинных разговоров. Ох, Нарцисса, можешь ли ты представить, насколько ужасна жизнь твоей сестры?
Беллатриса криво усмехнулась, но не сказала ничего язвительного. – Что же, Драко, надеюсь, ты рад возвращению домой, пусть и временному. – Это было сказано настолько равнодушным голосом, что тяжело было предположить, думает ли Беллатриса хоть что-то по поводу возвращения Малфоя домой. – А где же Люциус? - Или по поводу отсутствия главы семьи Малфоев. Неужто Люциус забился в самый дальний угол, оставив жену разбираться со всем накопившимся самой? Чтож, Белла никогда его не любила.

 Отправлено: 31.01.10 21:28. Заголовок: Великий и могуществе..

Великий и могущественный, а допустил такое! Ну сколько ярости может поместиться в одном единственном человеке? А сколько той же ярости может поместиться в недочеловеке? Много, однозначно много. Столько не встречалось доселе в природе, зато за прошедшую неделю просто тоннам поиспарялось из Поместья Малфоев. Какая уже по счету встреча с Гарри Поттером для Темного Лорда опять не обошлась без сюрпризов. А казалось, что и начал хорошо, и контролировал все, да и попрощался эффектно, так нет же – упустил подарок. Стоит ли описывать все то, что пережил Том Реддл по возвращению в Поместье после битвы близ банка? Стоит ли упоминать об эмоциях, которые его захватили, как только он понял, что чаша вовсе не чаша, точнее чаша, но не крестраж, а неумелая копия, которую не распознали сразу, как приспешники, так и он сам. Не было смысла тут же переубивать всех Пожирателей, пусть и хотелось от обиды, ведь, по сути, их вина в произошедшем была так мала.. Нет, Лорд, конечно же, считает виноватым всех, но и своей вины не отрицает. Его обставил мальчишка. Снова и снова. Сколько можно-то? Спасибо хоть подстраховался тогда. Пленницы, что «весело проводили время» в обществе старика и гоблина на сегодняшний момент весомый козырь против мерзопакостного гриффиндорца. Осталось найти парня или дождаться пока он проявит благородство и объявится в центре города с плакатом «Все понял. Был не прав. Готов умереть». Если Поттер тянет время, то это его проблемы и лишний груз на его же совесть. Нельзя же сидеть в укрытие, пряча свою шкуру и думать, что в это время твои друзья сидят за столом с самим Волан-де-Мортом и пьют чай со сладким печеньем. Абсурд. По другому не скажешь. Пока «Избранный» не весть о чем думает, Том раздал своим приспешникам и себе задания. Им – искать гадкого мальчишку и притащить силой, себе – заняться не менее важной проблемой, а именно – волшебной палочкой. Убедившись в очередной раз, что его собственная убивать Поттера на отрез отказывается из-за этого чертова родства сердцевин о котором рассказал Олливандер, Реддл вытряс из жалкого старикашки куда более интересную и важную информацию. В голове не без того сильного мага зародилась идея обзавестись легендой, причем эта идея настолько засела в мозгу чародея, что даже Поттер стоял теперь на втором месте главных тем изо дня в день. Под пыточным заклятием Олливандер, в отличие от партизанок-студенток, показывал чудеса говорливости. И если исключить ненужный мусор по типу «Не убивайте» и пр., то мастер по волшебным палочкам пришелся Лорду по вкусу. Значит вон она – бузинная палочка. Сильнейшая. Сильнейшему. Лорд времени даром не терял. Получив от старика необходимые сведения, он тут же отправился на поиски палочки по следам ею оставленным. Сначала был Грегорович. Болгарин сам накликал беду, как раньше – много болтая и упустив палочку, так и сейчас свой историей приманив Волан-де-Морта. Ему пришлось помучиться и сполна заплатить за все прелести данной ему когда-то жизни - смертью, коей его наградил Реддл, убедившись, что того, что ему нужно у болгарского мастера нет. У всех можно что-то полезное узнать, слышите пленницы? У всех. Вот и этот мастер дал за что зацепиться. Значит кто там у нас следующий по списку? Геллер Грин-де-Вальд? Наслышались, да-да. Известный темный волшебник из Дурмстранга? Ах, какие взгляды и идеи. Такой сторонник был бы весьма кстати. Господство над магглами, «ради общего блага». Что-то в этом было. Некстати был бы сторонник, пусть уступающий по силе, но весьма не слабый. Со смертью Дамблдора у Лорда руки окончательно развязались, так что лишняя головная боль была ни к чему. Поднимем и эту историю. Нурменгард. Навестим дорогого узника? Навестим. Но сначала наведаемся в Поместье и узнаем, как там дела идут с поисками, все-таки Грин-де-Вальд из своей же тюрьмы (нет, ну какого Мерлина он там сидит, прячется, наивный?) никуда в ближайший час не сбежит. С круговоротом мыслей в голове и планами на день, Темный Лорд вместо того, чтобы переместиться в зал, переместился зачем-то прямо в коридор Поместья, недалеко от двери, в трех метрах от собравшейся публики. Публика – это Нарцисса и Драко Малфой, а также верная Бэлла. Замечательно. Семейная встреча, а я так не вовремя. Салазар вас всех по стенам размажь, я всегда вовремя! Даже не думая останавливаться и приветствовать кого-либо из присутствующих, Лорд Волан-де-Морт пошел прямо на них, отгоняя всех с дороги одним только своим видом. – Бэлла, ты, наверное, хочешь мне сказать, что Гарри Поттер уже пойман и ожидает меня в зале, не так ли? – Холодный голос и на удивление спокойный взгляд кровавых глаз. Мысли заняты другим, оно и видно. – Так пойдемте с ним скорее поздороваемся. – Не замедляя шаг, но по тону приказывая следовать всем за ним. По пути в зал Лорд таки обратил внимание на то, что в Поместье Малфой-младший. Нужен был зачем-то. Зачем? Ах, ну да. – Аа. Драко. – Что сие означало, сказать было сложно. Но блондина со Слизерина заметили, а это уже не пустое место в глазах Лорда на данный момент, каким сам Драко наверняка хотел бы стать. Времена меняются. Политика тоже. Планы и задачи подавно. Ждите очередных зрелищ, господа зрители. Темный Лорд вернулся.

 Отправлено: 31.01.10 23:33. Заголовок: Почему Драко молчит..

Почему Драко молчит? Почему он не спросит мать, как дела, зная ответ? Почему он равнодушно не скажет, что на улице заметно похолодало? По правде сказать, Циссе казалось, что зима длится вот уже как полгода. Все дни были похожи на один: серый, унылый и лишенный солнца вечер. Даже когда ранним утром она подходила к плотным гардинам, надеясь, что они скрывают лучи солнца, все равно видела унылые макушки деревьев и тронутые инеем лужи. Пусть она услышит лишь слово или бессвязное предложение, обманчивый рассказ о том, как дела в Хогвартсе, или правдивую историю, как все обстоит на самом деле. Но ведь все мы знаем, что ее мечты, какими бы утопичными ни были, не сбудутся.
-Это многое объясняет, - то ли с издевкой, то ли совершенно равнодушно заметила Малфой, слушая Беллатрису. Что-то не так в ее словах, что-то лживое сквозило меж обычных слов, что-то отталкивалось сознанием. Нарцисса едва приподняла кисть руки, чтобы Драко не отвечал Белле.
Белла, а я ведь помню тебя совсем еще юной и прекрасной девушкой, чье белоснежное лицо казалось благородным и прекрасным в свете луны, когда ты рассказывала о тайнах черной магии. В твоих глазах еще не было безумного огня и жажды мести или кровавой расплаты, как сейчас. Твое лицо испещрено мелкими морщинами или даже шрамиками. Твои губы разучились улыбаться или целовать мужа по утрам, радуясь, что он жив, а не потому, что он допустил оплошность на задании у Лорда. Но это не самое страшное, я боюсь за Драко, что ты можешь видеть в нем потенциальную замену. Да, он допустил две серьезнейшие ошибки, которые могли стоить ему жизни, однако у него, наверно, сильный ангел-хранитель, раз мой сын все еще может появляться в своем родном доме. Я боюсь за Люциуса. И я боюсь за тебя. А ты этого никак не понимаешь, считая своей семьей остальных Пожирателей, а опорой, отцом – Темного Лорда. Удивительно, но раньше я тебя не смела винить, а теперь я понимаю, что ты не выкарабкаешься из этой ямы, - тебе остается выполнять все, что он прикажет. Я боюсь за свою семью, потому что однажды потеряла Регулуса, Андромеду и Сириуса. И ты больно колешь вопросами, где Люциус, зная, что я не смогу равнодушно на них отвечать.
-На задании, должно быть, - немного нервно. Нарцисса посмотрела на Драко: "Хочешь такую жизнь?" - я думала, ты знаешь. - По телу пробежал холодок. Не стоило даже оборачиваться, чтобы догадаться, кто стоит рядом. Сам Лорд. Малфой поклонилась магу, и теперь на сцену вышел он, ведущий, а эти трое станут ведомыми.
Гарри Поттер. Он здесь? Сердце Нарциссы сжалось, словно она предчувствовала что-то нехорошее - то, что, было в духе Лорда. Белла, ты провинилась в чем-то? Лорд не скалился и даже не улыбался, у него не было эмоций, зато было твердое убеждение, что что-то произойдет. А когда он заметил присутствие Драко, женщине стало совсем плохо.
Все будет хорошо.

 Отправлено: 02.02.10 12:08. Заголовок: А ведь люди еще удив..

А ведь люди еще удивляются, что это Малфой растет таким дерганным, нервным и вечно всем недовольным? Да с такой родней, как Белла, ее славный муж, папаня и еще десяток дивных родственников, Драко вообще можно было назвать счастливчиком и дивиться тому, как он еще года два назад не занял соседнюю с Лонгботтомами палату. Что же касается мыслей самого юноши, то блондин, каждый раз приезжая в Менор с очередным вынужденным визитом, пытается по возможности собрать их в кучу и желательно вообще ни о чем не думать, дабы его же мысли не сыграли с ним злую шутку. Но кой о чем не думать просто не возможно. Вернее кой о ком.
Мать как всегда была малословна и, казалось, позабыла, что такое хоть какие-то человеческие эмоции. По крайне мере внешневыраженные. Даже ее короткий разговор со своей же сестрой был наполнен аккуратно подобранными вежливо-банальными фразами, которые, как Драко мог поспорить, она использовала чуть ли не в каждой подобной беседе. А как она еще могла себя вести, запертая в этом аду под одной крышей с Лордом, с Пожирателями и с их пленниками? Глядя на Нарциссу, Малфой-младший в который раз вспомнил свой разговор с портретом Дамблдора, вспомнил, почему его так начали грызть сомнения. Ведь нельзя так жить. Пожиратели думают, что это они держат пленников и контролируют их жизни, но единственные пленники - это они сами. Пленники своих же взглядов, своих беспочвенных позиций, своих идеалов и целей. Да, сейчас идет война, обе стороны приносят жертвы, но кто сказал, что когда эта мясорубка закончится, не начнется новая? Неужели после победы сам Воландеморт сложит руки и уйдет на покой, остепенившись в каком-нибудь мрачном Поместье с видом на снежные горы? Увы. Он отроет для себя новую цель, внезапно узнает о каком-нибудь очередном пыльном пророчестве, которое будет гласить о новой угрозе или безграничной власти в купе с еще более бессмертным бессмертием. И тогда все начнется по-новой. Новая армия, новая одержимость, новые жертвы, но всё старые загубленные жизни. Нарцисса так и не вспомнит, что такое искренняя улыбка, Люциус еще раз десять побывает в Азкабане, а сам Драко... ну сам Драко возможно поседеет раньше, чем ожидал и вряд ли познает, что такое нормальная безмятежная жизнь. А до возрождения Лорда у него был на это шанс. И если задуматься, то Малфой и не изменял своим взглядам по поводу грязнокровных волшебников, он лишь выбрал позицию эгоизма: пока их грязная кровь его не затрагивает - он более чем счастлив. Аристократу было плевать скольких магглорожденных Воландеморт истребит, скольким загубит жизнь - да пропади все оно пропадом, лишь бы его самого не трогали. Но это было не возможно. По крайне мере до той поры, пока синелицый ходил по земле. Ну или парил над ней.
- Отец на задании? - Будто бы очнулся блондин, который, к слову, хотел поговорить с Люциусом о помолвке. - Ты не знаешь, когда он вернется? - Пытаясь не проявлять излишнюю заинтересованность, якобы предстоящий разговор являлся делом пустяковым, Драко снова поравнялся с матерью. Но, к сожалению, услышать во время ответ на свой вопрос слизеринец не смог, ибо в коридоре их почтил своим присутствием сам Воландеморт.
У вас когда-нибудь сжималось сердце так, будто бы еще мгновение и вас собьет несущийся автобус, а холодный пот, казалось, за секунду покрывал все тело? Нет? Так вот с Малфоем-младшим подобное происходило чуть ли не каждый раз, когда он имел честь лично лицезреть Хозяина. Внутренняя паника начинала брать вверх над чистым ясным разумом, которым так отличался аристократ. Ведь особенно теперь, когда все эти сомнения начинали верно, но медленно разъедать его мозг, ему надо было с особой тщательностью держать себя в руках. А если он не сможет - то попросту бежать, что в принципе было сродни самоубийству. Но Малфои - не камикадзе, Малфои - хитровырощенные эгоистичные лживые создания. И Драко знал это лучше кого бы то ни было, что, собственно, и давало ему надежду на то, что у него хватит сил и внутренней выдержки скрыть от Лорда свой разум, не показать ему свои переживания и разногласия. По крайне мере у него был живой пример перед глазами - Нарцисса, которая изо дня в день терпела присутствие этого безносо-синелицего существа, но тем не менее не сломалась и не оступилась. А она женщина, черт подери! Следовательно, Драко и подавно сможет выстоять. Он просто обязан.
- Хозяин. - Юноша в ту же секунду склонился перед Воландемортом, выждал пару мгновений пока тот проплывет мимо, и только потом позволил себе выпрямиться в полный рост и последовать за ним. Никаких вопросов, никаких высказываний - он даже дышать громче положенного опасался..

 Отправлено: 02.02.10 13:24. Заголовок: Кошмар. Наверное, им..

Кошмар. Наверное, именно поэтому Луна старалась как можно реже позволять себе засыпать. Сны в их полузабытье избавляли на несколько часов от боли физической, но вместо неё даровали боль душевную, раз за разом подсовывая самые ужасные из возможных кошмаров. Среди них иногда были и светлые картинки. Тогда Лавгуд видела во сне отца, возле дома – поседевшего, уставшего. Его лицо, покрытое морщинами, его руки, которые гладили Луну по длинным светлым волосам. Как он там теперь? Совсем один, без права даже знать, что его единственная дочь хоть когда-нибудь ещё сможет вернуться домой. Родители Гермионы были магглами и не читали газет, однако теперь и за них следовала бояться. А если Луне снился Хогвартс, такое тоже было, то и этим снам она радовалась. В них она могла болтать с Аликой, читать книжки вместе с Тони, отрабатывать новые заклинания в паре с Невиллом, гулять на опушке Запретного Леса вместе с Гарри, или видеть улыбку Дэна. Однако большую часть времени девушка действительно видела во сне кошмары, и в этом Гермиона была не одинока. Огонь, взрывы, горящие тела, ломающиеся кости, ярко-алая кровь на грязном снегу. Хищный оскал Волан-де-Морта, леденящий душу смех Алекто Кэрроу, злобный взгляд Люциуса Малфоя, и маски-маски-маски. Десяток стальных масок, за которыми десятки глаз сверкают яростью, ненавистью, жаждой властвовать, убивать и причинять боль.
Рон? Луна не произнесла вслух, только зажмурилась, смаргивая с ресниц бессильные слёзы. Что тут спрашивать, Гермиона уже говорила – Рон так часто ей снился. Ей снились Рон и Гарри, как самой Луне – Дэн и Невилл. Подсознание порой лучше нас самих знает, кто для нас действительно важен. А потом открыла глаза – и снова темно.
- Не бойся, Гермиона. – Шепот едва ли громче голоса подруги. – Не бойся, я тебе сказку расскажу. Или хочешь, что-нибудь про наших ребят?
Правая рука коснулась затылка Гермионы, и Луна неторопливо начала гладить девушку по давно уже спутанным волосам. Мягко, успокаивающе и очень осторожно, будто даже такими лёгкими касаниями боялась причинить ей новую боль.
- Я всё думаю, что теперь в Хогвартсе. Вот, например, сейчас? Не знаю, утро сейчас, или вечер. В гостиной Рейвенкло, наверное, очень тихо. Там в последние полгода такая тишина стоит, ты не поверишь. Ребята всё книжки читают, разговаривают редко, в основном, только если собираются в группы по три-четыре человека. Я обычно с Дэном, Тони, ну и... Аликой. Иногда с Оуэном, когда Кэти на тренировках. Эбигейл и Майкл очень скучают по Отряду Дамблдора, по ним это видно. Только сейчас, наверное, всё изменилось. Джинни молчать не станет, Невилл тоже. Но что-то всё равно не меняется. Как раз то, за что стоит сражаться. Ещё Гарри говорил, помнишь? Пока Хагрид радуется при виде очередного соплохвоста, пока первокурсники счастливо улыбаются первому удачно сваренному зелью, а кто-то, может быть, первому удачному полёту на метле, то всё не напрасно.
Разумеется, Лавгуд сейчас несла чушь. Первую чушь, которая приходила ей в голову – только, чтобы не молчать, как просила Гермиона. Спутанное и измученное пытками сознание вряд ли сможет выдать порцию умных рассуждений вместо нелепого бессвязного бреда. Но было во всей этой чуши что-то очень правильное, и вместе с тем бесконечно тревожное. Как вы там, ребята? Кто из вас вообще доехал до замка? Скольких из вас мучает Кэрроу, кто из вас ночует в Больничном Крыле чаще, чем в собственной постели, кому из вас в спину шепчут язвительное – грязнокровка? А кому-то не в спину – в лицо. Заклинанием в лоб, ложью в глаза, презрением в душу.
- Они не сдаются. Я знаю, что не сдаются. Гарри не дурак, в лапы к Пожирателям больше не полезет почём зря, но наверняка в Хогвартс вернулись много наших. Да я уверена, что они покажут Кэрроу и Снейпу высший класс! Ты не спишь?
Луна наклонилась и почти невесомо коснулась губами виска Гермионы. А потом так и притихла, уткнувшись лицом в её волосы.
Ты только верь мне, моя умная и храбрая подруга. Верь, даже если не осталось сил.
Верь, даже если я сама себе уже больше не верю.

 Отправлено: 03.02.10 23:00. Заголовок: She can kill with a ..

She can kill with a smile
She can wound with her eyes
She can ruin your faith with her casual lies
And she only reveals what she wants you to see - Billy Joel “She’s always a woman”

Когда Беллатриса в последний раз улыбалась? Она улыбалась не так уж и давно, но поводы для улыбок были столь одинаковы и неоднозначны, что, порой, за улыбку считался оскал. Она не улыбалась ни сестре, ни мужу, впрочем, вряд ли его это сильно волновало. Она вообще перестала искренне улыбаться. Давным-давно. Наверное, со времен Азкабана. Сколько лет она там провела? Потеряна, забыта, одинока. Она оставалась за решеткой с пустотой в сердце, но с еще теплившейся внутри надеждой. Только это тепло и не дало ей умереть. Но сразу после выхода из самой зловещей тюрьмы Англии, вся надежда, вся та стихия, которой и являлась эта женщина, вылилась на всех, кто попадался под руку. На Сириуса Блэка. На Неввила Лонгботтома. На ни в чем не повинного мужчину в Дырявом Котле. На всех. На саму себя. Но Беллатриса никак не могла задать себе главный вопрос – а стоило ли это все…? Стоили ли эти годы, потраченные на убийства её душевного равновесия? Белла так легко с этим смирилась. Казалось, она никогда не была уравновешенной девушкой, спешащей по пустынным коридорам Хогвартса на очередной урок. Казалось, она никогда не играла в куклы, перед тем, как устроить чаепитие вместе с Цисси. Что же, может, так оно и было.
Вот, перед ней стоит её сестра. Несмотря ни на что, любимая сестра и сын сестры. Её племянник. А Беллатриса совсем их не знает. Она может читать по лицам, она может догадываться о том, что от нее хотят утаить, но даже прямые взгляды не помогли ей понять Нарциссу. Драко же она вообще не стремилась понимать. Дурная кровь Люциуса – вот, что говорила себе Беллатриса в те редкие минуты, в которые вспоминала, что у неё есть племянник. Её жизнь была полна таких событий, от которых хотя бы у её племянника кровь ну просто в жилах застыла, а, может, и свернулась бы.
Но беда её была в том, что, несмотря на все волнения своей жизни, ей все казалось, что этого мало. Она не понимала, чего ей не хватает. Она искала, искала, и все не находила. Как будто среди просторов Альбиона потерялся кусочек её души. Она пыталась его найти. И когда же она поняла, куда запрятала самое драгоценное, что принадлежало ей? Ее способность любить – самая дорогая часть её самой была навек отдана человеку, который…. Нет. Ведь он наверняка любил её. Он ценил, ценит её и будет ценить всегда. Ведь, правда? Ей никогда не придется бояться Его. Ей никогда не придется страдать, дрожать, жалостливо отводить взгляд, сжимать в руках уголок мантии. Она взрослая, самостоятельная женщина. Она смогла заставить своего мужа понять, что она равна мужчине, если не лучше его.
Когда-нибудь они поймут это оба. И тогда, возможно, тогда Беллатриса перестанет бояться смерти. Потому, что боясь смерти, она всегда думает о том, что это единственное на земле, что может разлучить её со своим Лордом. Даже странно подумать, что эта мысль медлительными, но настойчивыми рывками так укоренилась в голове Лестранж. И все же, в тот момент, когда черный силуэт неожиданно возник перед Беллатрисой, та настолько явственно вздрогнула, что этого не заметить мог только слепой. Стараясь не думать ни о чем, поскольку мысли путались, а в голове звучали нелестные эпитеты в адрес самой себя, Пожирательница Смерти склонилась в глубоком поклоне. Последующая фраза её Повелителя настолько смутила женщину, что та совершенно смешалась. О, Белла, Белла, неужто ты так долго пролежала в обмороке, что не заметила приезд великого Гарри Поттера? Какая же ты глупая, о, Белла. Кого ты из себя строишь? Ты всегда занимаешься самобичеванием именно тогда, когда твоему Лорду нужны от тебя действия. Ты всегда некстати. Неужели, сорок шесть – это уже приговор?
- Мой Лорд, - голос её колебался, звуча на удивление кротко, но изо всех сил желая понять, что же творилось вокруг нее. На каком задании был Люциус? Где она была все это время? Кто одурманил её разум так, что она до сих пор не смогла войти в суть всего происходящего? – Мы.. очень рады видеть вас. - Она осеклась, вовремя почувствовав, что от нее не требовалось говорить, лишь идти, покорно идти по следам своего Повелителя, вдыхая знакомый аромат этой черной мантии, гадая, что же она может сделать для Хозяина теперь. Казнить себя было совершенно бессмысленно. Она должна была понять, что послушание и исполнение – все. Она должна была уже научиться контролировать себя. Зал с каждым шагом становился все ближе и ближе.
Долой эмоции. Беллатриса Друэлла Блэк Лестранж не бывает некстати и никогда не опаздывает к событиям. Так суждено. Она все сможет исправить. Ведь Салазар всегда был милостив к ней.

 Отправлено: 05.02.10 14:05. Заголовок: Нарцисса лишь пожала..

Нарцисса лишь пожала плечами, услышав сразу два вопроса Драко. Она не знала, когда он вернется, не знала, вернется ли, учитывая нестабильную ситуацию и авроров, готовых умереть, лишь бы спасти мир. – Я надеюсь, что он тебя застанет, - едва улыбнувшись, все же ответила женщина. Ей очень хотелось дотронуться до сына, поцеловать в щеку или взять его за руку и сказать, что все будет хорошо, нечего волноваться, но… теперь это не принято, Лорд устанавливает свои правила.
Драко, нет, тебе правда нужна вот такая вот несчастная жизнь? Тебе рассказывали сказки о том, что быть пожирателем – это здорово и «очень престижно». Рассказывали те, у кого не было выбора, и чьи родители безмерно гордились своими выполненными пустяковыми заданиями. Те, кто понимает, что их ждет, обречены; они не радуются и не предвкушают вкус победы, ибо знают, что угодить Лорду сложно, а лишиться семьи – очень легко. Сколько раз мой Люциус был на волосок от смерти! Вспомни, Драко. Тебе приходилось выслушивать нападки врагов и завистников в Хогвартсе, когда они клеймили твоего отца, а мне – смотреть в пол, слушая едкие замечания Беллатрисы, которая, кажется, была рада провалу Малфоя, да и другие Пожиратели не скупились на оскорбления, но я знала, что Люциус лучший, меня к этому готовили.
А кто будет готовить твою невесту, милую Асторию, к тяготам жизни жены Пожирателя? Ее родители знают, на что подписали собственную дочь, но она ведь не знает. Для нее все представляется празднично-иллюзорным, когда рядом красивый и успешный муж, роскошный дом и неограниченная власть. Но она не напомнит тебе меня, а ее сестра, Дафна, - Беллатрису. Хочешь ли ты знать, что твоя семья в опасности каждый божий день? Хочешь ли ты видеть заснувшую жену в пустой постели? Хочешь ли ты знать, как твой ребенок подрастает без отца? Хочешь ли ты унижения – такого, какого испытывал не раз Люциус? Или хочешь оправдываться так, как Беллатриса? Я думаю, нет. Ты не такой, как они, ты лучше.
Беллатриса, судя по ее реакции, была озадачена поспешностью действий Лорда. Что-то пошло не так? – Лорд, осмелюсь задать вопрос, если вы не против, - промолвила Нарцисса беспристрастным тоном, словно во время работы пожирателей она с Хозяином играет в шахматы и обсуждает времена молодости за чашкой чая, пугаясь змеиного смеха Лорда, - Гарри Поттер здесь? – Цисса бросила быстрый взгляд на Беллатрису, ожидая, что та либо кивнет, либо потупит взгляд, что Поттера не удалось поймать.
Оставьте мальчишку, он и так натерпелся.

 Отправлено: 06.02.10 23:43. Заголовок: - Говори за себя, Бэ..

- Говори за себя, Бэлла. – В том, что отнюдь не у всех обитателей поместья было желание видеть в нем Темного чародея, у самого Лорда сомнений не было никаких. Даже не взглянув на троицу, склонившуюся в поклоне, волшебник прошествовал вперед, зная, что «семейка» плетется следом. Этот день пока был не таким уж отвратительным, как все предыдущие. Сегодня Волан-де-Морт стоял на пороге грандиозной находки, так сказать, открытия. Легенда скоро станет реальностью, потому что никому не удастся скрыть бузинную палочку, если сам Лорд взялся за ее поиски. А это вполне могло поддержать хорошее настроение волшебника. Надо было трансгрессировать сразу в зал, а то дорога слишком длинная и у кого-то появилась возможность донимать хозяина лишними вопросами. – Сначала, Нарцисса, следовало дождаться моего ответа на первый вопрос, а уж потом задавать второй. Мне стоит сейчас тратить время на объяснения, почему это надо взять на заметку? - По мнению Реддла Нарцисса Малфой относилась к такому типу людей, как Северус Снейп. Спокойная, рассудительная, непроницаемая. Такие люди были куда полезнее для дел, но из-за своей характеристики вызывали больше опасений и преподносили всегда больше сюрпризов. Хотя, в отличие от Северуса, Нарцисса не напрягала хозяина вообще. Не видно, не слышно. Капля спокойствия в доме-дурдоме могла немного и ненадолго вернуть равновесие, что очень кстати. – Вот именно ответ на твой второй вопрос я хочу получить через минуту. – Никаких разговоров более. Том приблизился к дверям зала, которые тут же отворились, впуская четверку, и с грохотом захлопнулись, когда эта самая четверка оказалась внутри. – Гарри? Ты здесь? – И это еще называлось хорошим настроением. Сейчас начнет резвиться. Спасайтесь, кто может. - Где же ты? Я не вижу что-то тебя. – Холодный наигранный голос хозяина несколько поражал, но всему скоро будет объяснение, любому настроению. Направляясь прямо к камину, Лорд по пути взмахом волшебной палочки добавил света в мрачный зал, а также с все тем же демонстративным детским азартом заглянул под стол, что стоял по левую сторону и обычно собирал за собой собрание приспешников, отодвинул пару стульев, обошел кресло, приговаривая себе под нос что-то типа: «Попался, Гарри? Нет? Какая жалость», «Может ты тут? Опять нет. Вот незадача». Повернувшись, наконец, к троице, что затаилась на безопасном расстоянии, Реддл развел руками. – Что-то мне подсказывает, что Гарри не прячется в этом зале, а попросту отсутствует в нем. – Обведя взглядом помещение, красные глаза застыли на лице Лестранж. – А почему, Бэллатриса, Гарри Поттер отсутствует сейчас здесь? Разве я мало говорил вам, как мне важно его увидеть? Или прикажете мне самому бегать по городу и искать мальчишку, коли, все пожиратели не способны это сделать? – Яркие глаза-щелки посмотрели вниз, туда, где томились пленники. – Неужели я такой негостеприимный? – Можно было успеть заметить какой-то веселый отблеск, если такое слово вообще возможно отнести к Волан-де-Морту, в глазах, но Лорд быстро продолжил, становясь полностью неэмоциональным. – А может он все же в зале? – Багровые глаза теперь впивались в лицо Драко. Темный маг отошел от камина, который за его спиной вспыхнул и затрещал поленьями, и подошел к Малфою-младшему, пристально изучая парня. – Может быть, назойливый мальчишка придумал очередной план и сейчас снова хочет меня одурачить? Вдруг передо мной вовсе не Драко, а Гарри, выпивший оборотное зелье? Как бы проверить, м? – Не скрывая усмешки и своего приподнятого настроения, Реддл взглянул на Нарциссу. – Чем докажешь, что это твой сын, а не мой враг? – Рука с зажатой в ней палочкой поднялась до уровня лба слизеринца. Резкий зигзагообразный взмах и на лбу Малфоя проступил шрам-молния, как если бы по коже начали рисовать острой бритвой. Еще больше повеселев при виде хлынувшей крови на бледное лицо блондина, чародей позволил около 5 секунд заливать ей юношу, прежде чем еще одним взмахом убрал порез, но не следы им оставленные. – О чем это я? Ах да. – Момент и чародей уже у кресла. Откуда-то выползла Нагайна, которой теперь запрещалось гулять, посему змея была круглосуточно с претензиями и, мягко говоря, не в духе. – Очень плохо, Бэлла. Очень плохо… - Вроде как просто бормотание себе под нос, но одновременно и какой-то серьезный мыслительный процесс. – Я не случайно вызвал тебя, Драко. – Оторвав взгляд от ползущей шипящей рептилии, Лорд взглянул на блондина. – Не буду скрывать, что ты меня давно разочаровал, но… - Поток мыслей сбивал ход речи, - ... возможно тебе удастся выполнить одно небольшое задание, в чем я не уверен, естественно, так как твои способности в любом роде деятельности я, к сожалению, нынче ставлю под большие сомнения…. – Пауза. – Нарцисса. Приведи наших пленниц. – Кивнув женщине, Темный маг дождался, когда она скроется за дверью, после чего продолжил говорить, обращаясь к Малфою-младшему. – Видишь ли, Драко, для тебя ведь не секрет, кого я держу в твоем доме? Так вот. Мне меньше всего хочется набивать сие место всяким отребьем, и я с радостью очистил этот дом от засидевшихся гостей, но мне нужен Поттер, который все никак не примет предложение заглянуть ко мне. А если Гарри ко мне приходить не желает, то придется мне нанести ему визит. И вот незадача. Я не знаю куда. – Еще одна. - Сейчас твоя мать приведет тех, кто почтил меня своим присутствием чуть ранее, я чувствую, что им хорошо известно о том, где наш общий друг может отсиживаться. Надеюсь, что мозги свои ты еще не растерял, поэтому сообразишь, что именно от тебя требуется и как это лучше сделать. Это в твоих интересах, Драко, поэтому – соберись. - Волан-де-Морт пропустил проскользнувшую мимо змею, после чего присел у камина, начав бросать в огонь щепки. Ему не терпелось продолжить поиски бузиной палочки, но перед встречей с пленником Нурменгарда, надо разобраться с пленниками Малфоя-Менора. Есть ли еще смысл занимать темницу или пора освободить всегда вакантные места?

 Отправлено: 10.02.10 02:31. Заголовок: Кто бы мог подумать,..

Кто бы мог подумать, что злой и великий Лорд имел представление о том, что такое юмор, пусть и черный. А он оказывается мало того, что имел это самое представление, так еще и весьма удачно воплощал его в жизнь. По крайне мере, если бы Малфой-младший не боролся в данный момент одновременно, как с желанием провалиться от безысходности под землю, так и с необходимостью всецело держать себя в руках, он бы точно отдал Воландеморту должное, ибо его "выяви-отыщи Поттера" сценка свидетельствовала как раз-таки о том, что темный маг, растратив свою человечность, позабыл избавиться и от чувство юмора. Но до того, как на лбу Драко засеял порез-молния, был еще угнетающий поход до зала, сопровождаемый мыслями "Неужели действительно Гарри попался? И сейчас связанный, покалеченный находится за дверьми, ведущими в Зал"? Казалось бы, что может промелькнуть в и без того загруженной голове блондина за какие-то несколько секунд похода по коридору вслед за Хозяином? Но промелькнуло как раз-таки много чего. Малфой задумался о том, а что если, и правда, гриффиндорец попался? На мгновение четкая картина будущего нарисовалась в сознание аристократа: Гарри в руках Лорда. Все кончено. Возможно тогда, всему этому сумасшествию придет конец? Возможно сомнения слизеринского принца были напрасны и являлись ничем иным, как очередным "кризисом"? И именно тогда, когда Воландеморт распахнул массивную деревянную дверь, именно в эту секунду Малфой действительно надеялся на то, что увидит в зале очкастого врага, победа над которым наконец-таки поставит крест на этой кровавой войне. Но он заблуждался. Нет, не в том, что Поттер может находиться в стенах Менора - это-то как раз входило в разряд правдоподобного - а в том, что смерть глупого гриффиндорца повлияет на то, что твориться в магическом мире. Кончина Гарри не утолит параноидальную жажду власти Хозяина, она лишь на время успокоит его. Выиграет для Англии пару спокойных дней, в лучшем случае - неделю. Но потом, все снова вернется на круги своя, вот только после смерти "избранного" мир потеряет надежду на счастливое будущее. Потеряет надежду и Драко. Драко, который в глубине души осознавал, что именно он хотел увидеть в Зале, а что - нет.
Но вопреки - а возможно и в унисон - ожиданиям блондина, помещение пустовало. Еле уловимый вздох сорвался с бледных губ Малфоя. Юноша с замиранием сердца принялся наблюдать за тем, как Лорд пляшет по Залу, секунда - и он уже у камина, другая - заглядывает под стол, мечется от одного угла к другому. Пожалуй, только калека, обделенный мозгами, не мог догадаться, что Воландеморт всего-навсего играет с "гостями", которые могли ожидать чего угодно от финальной выходки темного мага. Но вот что ловец ну никак не ждал, так это последующих слов Хозяина. Когда в воздухе повисло озвученное сомнение, мол Драко и не Драко, Драко, который был самым настоящим Драко на свете, мысленно попрощался с белым светом, мельком взглянул на Нарциссу, собрал волю в кулак и приготовился. Приготовился к пыткам, само собой. Круцио для разогрева, а потом возможно, "юморной" Лорд захочет пробежаться по костям аристократа, лишить того пальца или зуба. Одним словом, Малфой-младший всегда знал, что рано или поздно ему придется заплатить Воландеморту за свои промахи на заданиях, но вот только он никак не ожидал, что "плата" будет замаскирована под желание выявить правду "Гарри он или не же все-таки не Гарри". Дурдом.
Блондин не сказал ни слова, заранее зная, что любые уговоры, оправдания лишь еще сильнее подогреют интерес Лорда, который и без слов своей жертвы наверняка был уверен в том, что перед ним никто иной, как сын Люциуса. Гад, еще и мать позвал, чтобы та наблюдала за страданиями сына. Когда палочка Лорда поднялась на уровень лица Драко, тот тут же закрыл глаза. Да, юноша никогда не отличался отвагой и безграничной смелостью - вот и сейчас он не собирался смотреть в лицо своему мучителю. Резкая молниеносная боль тут же дала о себе знать. Лоб блондина, казалось, полосонули весьма острым и большим ножом. Потом еще раз и еще. Или это была та же самая боль, пульсирующая так, что создавалось ощущение новых порезов? Аристократ почувствовал, как кровь стала стекать по лицу, до подбородка. И только тогда он открыл глаза и встретился ими с красными крысиными Лорда, который, по всей видимости, наслаждался своей работой. Голову все никак не покидала мысль, что его просто уродуют забавы ради. А это был всего лишь шрам-молния, точь-в-точь как у Поттера. Хотя для Малфоя это и являлось одним из самых главных уродств. Но темный маг, получив свою порцию веселья, решил оставить ловца в покое. Раз и от боли не осталось и следа. От боли, но не от крови. Все еще не осмеливаясь ни пошевелиться, ни промолвить и слова, Драко, будто замороженный так и стоял посреди Зала, наблюдая за тем, как Хозяин с необыкновенной легкостью и непринужденностью меняет тему.
Юноша не сразу сумел вникнуть в суть слов, отчасти от того, что минуту назад он уже приготовился к мучительным пыткам, а сейчас, оказалось, что нужен он был как раз-таки для противоположного. От такого мозг может закоротить у любого. Но данной роскоши никто из присутствующих позволить себе не мог, поэтому размазав кровь по лицу и убедившись, что на нем нет никаких отметин, Малфой вновь посмотрел на Хозяина, пытаясь придать себе как можно более непринужденный вид, будто бы прошедшие минуты для него так же были лишь забавно проведенным временем. Неудивительно, что Белла спятила: еще пара лет служения этому безумцу и Драко съедет с катушек вслед за сумасшедшей тетушкой.
- В этот раз я вас не подведу, Хозяин. - Еще толком не осознав, что от него требуется кивнул блондин. - Пленники? Узнать о местоположение Поттера? - Мозг явно отказывался соображать надлежащим образом. - Я выполню все, что от меня требуется. - Слизеринец, будто заведенный, подтвердил свои же слова, но на этот раз уже более осознано, ибо картина происходящего становилась яснее. А когда паника за собственную шкуру и свое лицо полностью отступила, тогда-то и все догадки сложились воедино: ему надо было выпытать правду у тех, кто томится в темницах Менора. Это небольшая плата за собственную жизнь, и Драко это прекрасно понимал, так же как и то, что оступись он сейчас, Лорд, не моргнув и глазом, вернется к вырисовыванию шрамов на лбу юноши. Вот только на этот раз, безобидным порезом дело не ограничится.

 Отправлено: 11.02.10 18:22. Заголовок: Лорд был в плохом на..

Лорд был в плохом настроении духа, о чем свидетельствовал его змеиный шепот и своеобразная игра в прятки с Поттером. Как же Нарциссе хотелось покинуть огромную залу и не смотреть на то, как Хозяин портит себе настроение, обрекая Драко и Беллу непонятно на что. Ее желание было исполнено; пользуясь уникальным случаем (ибо по приказу, прошу заметить, - не просьбе Лорда никто не смел покидать места), Цисса быстро удалилась, все больше тревожась за сына, представляя, как через несколько секунд, когда Хозяину надоест играть в доброго волшебника, прозвенит ледяной хохот в зале и холодом окатит двух всех, кто находился в поместье. Видимо, было что-то, чего Малфой не знала, не должна была знать, и это морально давило, позволяя страхам обнажиться все сильнее, а страхам - вмешаться с тревогой.
"Привести пленниц", - таков был приказ Лорда, и он был почти выполнен. Нарцисса никогда не любила темницы, мрак и холод. Она очень редко - практически никогда - появлялась в подземельях Менора, каждый раз приходя в ужас оттого, насколько гнетущей и ужасающей могла быть обстановка. Произвольные тюрьмы пугали ее, ведь воображение рисовало ее на месте пленников. Или Люциуса. Или Драко. Юные же пленницы были совсем детьми - измученными и обессиленными. Им нужна надежда. Ей тоже.
-Поднимайтесь, - бросила женщина, вглядываясь в замученные лица двух девочек. Одну из них Нарцисса знала: Драко много говорил об этой девчонке, лучшей подружке Поттера и самой умной студентке Хогвартса. Спутанная копна волос, отчаянное чувство благородства и смелости - грязнокровка Грейнджер, которую Малфой видела еще на кубке мира по квиддичу. Вторая же девчонка - с длинными и белыми волосами, наивным взглядом ребенка и с простыми сережками в виде редисок - однозначно Лавгуд. Такая же безмятежная и беззаботная, как и ее отец. Компания, конечно, собралась что надо. Достойная. – Вас ждут. Попробуете убежать - мысленно скажете "до свидания" своим родным и близким. - Из складок платья появилась палочка, мгновение - и двери темницы со скрипом отворились. И тут Нарцисса поняла, что хочет сказать этим двум девочкам что-то важное, попросить помочь, если есть возможность, Драко, но... нет. Маловероятно, что подружки Поттера знают о его местонахождении, а их бред, который они будут нести наверху, только разозлит Хозяина. – Отвечайте Лорду, если задаст вам вопрос, честно, вы ведь знаете, как больно приходится непослушным детям. Благородство сыграет против вас, ровно как и смелость. - Цисса палочкой скользила по воздуху, поторапливая пленниц.
Она шла за ними, держа палочку наготове, но бояться нечего. В этом поместье есть всего лишь один человек, за которого действительно стоит переживать, другой же находится на задании, каком - она не знала. Двери вновь отворились и Малфой с пленницами остановились на пороге, дожидаясь приказа Лорда. Безропотность - хорошая черта, особенно когда тебя неумело пытаются "осечь", а Нарцисса повторения ошибок не любила.

 Отправлено: 12.02.10 01:18. Заголовок: Даже сам Гарри Потте..

Даже сам Гарри Поттер боится страха. Вот только неизвестность, порождающая этот страх, гораздо ужаснее. Когда ни крупицы не знаешь, ни о будущем, ни о настоящем, и даже о прошлом все знания, что у тебя есть, становятся бесполезны. Все определения и навыки больше не стоят ни кната. Здесь в цене лишь надежда и доброе слово усталым голосом. Да живое тепло, потому что ценность живого осознается как никогда. Интересно, во всех где-то неподалеку от запаха смерти, который боль выдыхает прямо тебе в лицо, все еще пускает ростки какое-то никчемное бескорыстие? Или только в гриффиндорцах? Когда ничего для себя, но как же другие. И нельзя им трястись над собственной шкурой, ибо даже на это уже нет сил. Да и шкур-то нет тоже – шкуры у псов, у паршивых собак Волдеморта. А у них рубцы на руках и сердце, мутные взгляды и что-то глупое внутри, такое возвышенное. И к черту все ленты мерные, делящие всех и вся на ниже и выше. Просто слушать, шептать, прикасаться убаюкивающее, рисуя символ надежды самыми кончиками пальцев. Барьеры не падают – он упали давно уже. Мы просто ждем. Неизвестность.
- Я боюсь за них, – даже сквозь краткую разу рефреном дрожь в голосе. – И за нас с тобой боюсь тоже. А ведь это, наверное, так глупо – бояться за кого-то, когда ты сам на волосок… - всхлипнула, и затихла. Здесь, по какому-то неписаному правилу, не произносят «смерть». А кроме этого слова – все что угодно, не молчать только бы. Не молчать про Хогвартс, в котором все уже не так, как было когда-то. Про Министерство не молчать тоже, ставшее вотчиной пожирателей. И самое главное – не молчать про друзей. Не молчать, вспоминать, говорить что же там. Ведь пока мы помним – они с нами. Пока говорим про родных – их помним. Да, наверное меркантильно, кощунственно. Но так легче сейчас, когда очень больно. – Не могу уже думать о том, что в Хогвартсе может сейчас происходить что угодно. Да и во всем мире тоже. Может сейчас, кому-то из наших приходится еще хуже, а мы даже не… - и вновь слова подходят к концу, будто прикушен язык. Не стоило говорить, ведь не стоило. Просто слушать. Тебя так легко слушать, Луна. К семнадцати годам пора бы научиться слушать так же самозабвенно, как в детстве. И сейчас ничего не хочется больше этих рассказов о том, что где-то все хорошо, идет своим чередом. А сильнее всего хочется просто верить. Каждому, даже самому маленькому словечку. Потому что прекрасно известно, чего стоят такие повести. Спасибо.
- Я верю в Гарри. – Да к черту оригинальности. – И в Рона. – Месяцы подготовки к чему-то и пустота. И до сих пор непривычное отсутствие двух близких людей. – Пока они на свободе, - ведь если бы их схватили, это стало бы всем известно, - мы должны надеяться. – на что, вот только? Тишина медленно надвигается, отпугиваемая прерывистым дыханием у виска. Но чьи-то шаги уже слышатся где-то снаружи. И что-то внутри сжимается, едва их заслышав. И разрывает от стремления закрыть собой и в то же время забиться в угол пока не поздно, пряча глаза от коридорного света – тусклого, но слепящего. Нарцисса. Она никогда не участвовала в пытках, даже при них не присутствовала. Спокойная, равнодушная, она вызывала противоречивые чувства. Но как бы то ни было, выбор здесь, если у кого-то и был, то точно не у заложниц подвала. Осторожно подняться на ноги, помогая друг другу, и выйти навстречу очередному кошмару, теперь уже наяву. Проходя мимо, мельком взглянуть в глаза, и отвернуться. Молча, не отвечая. Гермиона делает все именно так. Она шагает вперед, оказываясь во главе этого странного шествия, и двигается по до боли, в прямом смысле этого слова, знакомому пути, чувствуя, как их подгоняют. Что сделает гриффиндорец, когда потребуется принять первый удар? Просто шагнет вперед. Не всегда успев хорошенько это обдумать.

 Отправлено: 13.02.10 20:50. Заголовок: Это такой способ выж..

Это такой способ выжить – говорить и слушать. Друг с другом, друг для друга, лишь бы рядом. Когда символ веры озвучиваешь вслух, он становится крепче, словно приобретает какие-то ясные, почти видимые очертания. Может быть, это твоё больное воображение опять разыгралось, но стоит тебе прикрыть глаза, как ты видишь их. Гарри, у него глаза такие ясные, как зелень молодой листвы, и вот он щурится в полумраке за своими этими круглыми стёклами очков, а потом широко улыбается и протягивает тебе ладонь. Рука сильная и очень тёплая – ухватиться бы только, а дальше сумеешь подняться. И рядом Рон – у него лицо в веснушках и волосы будто вспыхивают огненным светом, даже если солнца нет, он и сам прекрасно умеет светить. Гори, чтобы светить – это про Уизли. И вот у тебя уже есть пламя, которое освещает твой путь, есть рука друга, есть отчаянный шепот рядом – я верю, я верю, я верю. Гермиона, аналитик и логик по натуре, шепчет – верю в Гарри, верю в Рона. Потому что только это и остаётся теперь – надеяться, не сдаваться, иначе жизни нет. Иначе ты будешь сидеть в этих сырых подземельях, даже дышать всё ещё будешь, осознавая, что давно уже умерла, потому что перестала верить.
- Это не глупо, это очень честно. – То ли плачешь, то ли улыбаешься, гладишь её спутанные волосы, киваешь в темноте. – Я тоже верю в них, Гермиона. Верю и знаю, что мы никогда не предадим ни их, ни эту веру. Даже если силы совсем закончатся.
Но тишина, и этот сбивчивый шёпот, и минуты откровений опять обрываются скрипом дверных петель. Луна терпеть не могла этот звук – до дрожи, до боли, до какого-то предательского страха. Он означал только одно – за кем-то из них опять пришли. Как выяснилось мгновением позже – сегодня за обеими.
Они поднимаются, держась за руки – у Луны это правая, левую она по-прежнему почти не чувствует – цепляются друг за друга в какой-то бессмысленной надежде, зажмуриваются от света факелов в тёмном коридоре. Свет неяркий, но он до слёз слепит глаза, привыкшие к непроглядному мраку. Лавгуд тихонько сжимает пальцы подруги в своей ладони, а после они разнимают руки – Гермиона делает шаг вперёд. И они идут молча по давно уже знакомой дороге. Каждый поворот здесь, каждая ступенька слишком знакомы, можно идти на ощупь, свет не нужен. Впереди храбрая Гриффиндорка, Луна идёт следом, почти ощущая спиной, как в неё упирается остриё волшебной палочки Нарциссы Малфой.
Девочка с серебристыми глазами отстраненно думает о том, что Нарцисса, пожалуй, очень красивая и несчастная женщина, да вот только не о чем им с ней разговаривать. Она давно сделала свой выбор, а они сделали свой. Странно даже, что младшая сестра Беллатрисы Лестрейндж до сих пор не сошла с ума вслед за своей безумной родственницей, каждый день видя то, что ей приходится видеть в этом доме. Да, сомнений почти не осталась – Волан-де-Морт держал своих пленниц в фамильном особняке Малфоев. Сомнения развеялись окончательно, стоило девочкам шагнуть в Зал и замереть на пороге.
Волан-де-Морт. Лестрейндж. И Драко Малфой.
Луна не смотрела на Пожирательницу и её уродливого Хозяина, взгляд широко распахнутых глаз девушки был устремлён к тому, кого не было здесь раньше, к тому, кто сидел вместе с ними за школьными партами, ходил обедать в тот же Большой Зал, читал те же учебники. А теперь стоял здесь, среди тех, кто бесконечно пытал двух безоружных девчонок. Он знает! Он наверняка прибыл сюда из Хогвартса, он всё знает. Про Невилла, Джинни, Дэна, про ребят. Невыносимо было смотреть на него и просто молчать.
- Он знает. – Едва слышно зачем-то шепнула Лавгуд стоявшей рядом Гермионе. Кто и что знает – она так и не уточнила, конечно. Это такой способ выжить – верить даже в тех, в кого верить давно уже невозможно.

 Отправлено: 14.02.10 06:33. Заголовок: Нарцисса ушла. Послу..

Нарцисса ушла. Послушно скрылась за закрытой дверью; так же, как и сын, не задав ни одного вопроса, ни сказав лишнего слова. А Драко так и стоял, как вкопанный, молча, прислушиваясь к стуку настенных часов. Хотя возможно это был лишь звук его сердца, которое никак не хотело успокаиваться и лучше любых мыслей говорило о том, что юноша вляпался по самые уши.
Удивительно, как меняется ощущение жизни, когда начинаешь отсчитывать каждую секунду. Самая даже незначительная мелочь бросается в глаза, пустяк, который, казалось бы вообще не должен попасть в поле зрения, не дает покоя. К примеру, уродливая ваза, стоящая на камине и не вписывающаяся в общий интерьер Зала - как ее вообще додумались перенести через порог Менора? Или старый ковер, потертый с одного края, уже одним только своим видом намекал на то, что от него пора избавиться. Или кровь, начавшая засыхать на лице и приносившая блондину дискомфорт и отвращение. О чем только не начинаешь думать, лишь бы не думать о неизбежном.
Аккуратно повернув голову в сторону Лорда, Малфой-младший учтиво попросил у Хозяина разрешение смыть последствия "шрама" со своего лица. Одни не сложные чары и от крови не осталось и следа. Вот если бы существовало заклинание, чтобы так же просто и непринужденно смыть с себя весь этот липкий ноющий страх. Увы.
А в это время дверь, которая минут семь назад скрыла изящный силуэт Нарциссы, снова распахнулась, представив взору собравшихся всю ту же хозяйку Менора и двух его пленниц. Ожидать и видеть наяву - две разные вещи. Драко предполагал, что обе заложницы находятся в ужасном состоянии, но, как оказалось, до конца не мог представить себе в каком именно. Грязная одежда, спутавшиеся волосы, порезы, синяки, ссадины, замученный вид - одним словом, в гроб кладут краше. Но при виде такой картины, аристократ не почувствовал сочувствия и сострадания к тем, от которых уже давно отвернулась удача, все, что он ощутил - это отвращение. Видеть то, как дошла до своего предела первая ученица Хогвартса, в каком положение она оказалась. Это жалко. И перед ловцом сейчас находились, так называемые, спасители Магического мира?! Тонкие губы юноши еле заметно искривились, а взгляд метнулся в сторону Лорду, в ожидание указаний. Он не слышал, что еле уловимо прошептала Луна, не видел, каким взглядом наградила его Гермиона - все что имело в данную минуту значение, так это побыстрее сделать то, что требуется и забыть про это чертово место еще на неделю, а если повезет - и на две.
Воландеморт, к удивлению блондина, не стал распинаться и награждать присутствующих очередными язвительными речами. Вместо этого, его темнейшество, предоставило свободу действий Малфою-младшему. Не смотря на мать и не мешкая ни минуты, Драко извлек из кармана палочку. Но достать "орудие пыток" и применить его - две абсолютно разные вещи. Юноша сделал несколько шагов по направлению к пленницам, стоящим пусть и не в самой середине помещения, но там, где было достаточно места, и где не мешала ни мебель, ни другие составляющие интерьера.
До слизеринца не сразу дошло, что именно здесь он применил Круцио к Эстель, что это был тот же самый Зал, который ни раз снился ему в ночных кошмарах. Вот оказывается как Лорд "тренирует" подрастающее поколение Пожирателей. Заставляет пытать снова, и снова, и снова, пока это не становится чем-то обыденным, повседневным. Возможно, и Люциус когда-то был обычным мальчишкой, не знающим, что такое жестокость, пока его с ней не познакомили. Малфой еле заметно сглотнул, рука отказывалась подниматься и наносить первый удар, впрочем, как и слова не хотели собираться в фразы. - Где находится Поттер? - Глухо спросил старшекурсник, обращаясь то ли к Лавгуд, то ли к Грейнджер. Он и не ожидал услышать ответ, но пленницы должны были знать, за что им сейчас придется терпеть новую боль. - Местонахождение. Вы его знаете. Не так ли, Грейнджер? - Пересилив себя, блондин взглянул в глаза гриффиндорке. - Ну же, ответь! - Рвался наружу внутренний голос. - Не заставляй меня делать это. - Но надеяться на сговорчивость девушек было глупо. Так же как и на то, что кто-то другой решит взять на себя пытки, возложенные на юного пожирателя. Ловцу не хотелось, чтобы Нарцисса стала свидетельницей его вынужденной хладнокровности; не хотелось, чтобы заложницы смотрели ему в глаза, когда из палочки будет вылетать первое заклятие; не хотелось, чтобы своим молчанием они сами вынуждали его на подобные действия. Да что уж таить, Драко много чего не хотелось в данный момент, но это не имело никакого значения. Юноша выждал еще пару мгновений, прежде чем взмахнуть рукой. Но не в сторону Гермионы, а в сторону рейвенкловки. - Crucio. - Что толку начинать с какого-нибудь Recido, если после пары порезов ни одна из пленниц все равно не откроет рот? Возможно, Круцио быстрее развяжет девушкам языки и избавит тех от лишних десяти минут пыток и рваных ран. Но вряд ли в данную секунду они были в состоянии оценить подобное "милосердие" Малфоя.
А тем временем, луч ударил прямо в цель, в и без того измученное тело Лавгуд. - Где Поттер?! - Уже более уверенно обратился к Грейнджер блондин. - Отвечай, либо все, что произойдет с твоей подругой - будет твоей виной. - Рука аристократа не дрожала, и не потому, что ему на самом деле не было противно от всей этой ситуации и в какой-то мере страшно, как за свою жизнь, так и за жизнь своих сокурсниц. А потому, что он не мог позволить себе оступиться. Один неверный шаг, и он сам окажется по одну сторону со своими же жертвами, в то время, как тетя Белла, не мешкая займет его место. И на этот раз Круцио будет не слабым, а самым что ни на есть прожирающим до костей. Да, Драко не прилагал особых усилий к заклятию, зная, что сила луча полностью зависит от усилий, приложенных юношей. Он лишь надеялся на то, что они заговорят. - Грейнджер. Где Поттер? - Придав своему голосу обманчивую невозмутимость по слогам процедил сквозь зубы ловец. - Ну же, идиотка, отвечай! Соври! Скажи хоть что-нибудь! Дай ему ложную информацию! Либо наблюдай за страданиями Лавгуд. - Crucio! - В этот раз более настойчиво.


Незначительные действия за Лорда были прописаны лишь потому, что тот предоставил право хода.

 Отправлено: 14.02.10 20:27. Заголовок: без слов В какой-то..

без слов

В какой-то момент, когда Драко приближается к ним, Луна вдруг понимает, что Малфой боится. Он напуган не меньше их, страх читается в каждом движении – в шагах, в повороте плеч, наклоне головы, взгляде из-под светлых ресниц – полном то ли презрения, то ли отвращения. Девушка не сводит с него взгляда, а он в первые мгновения боится на них даже взглянуть. Пожиратель Смерти. Не коронованный принц Слизерина – трус, который пойдёт на всё, лишь бы угодить своему незабвенному Хозяину. Он боится, и Луне внезапно становится жаль его, это даже лучше – что он не жалеет их. Ей хочется заглянуть ему прямо в глаза, и она смотрит, вот только Драко не поднимает взгляда. На его лице едва заметные следы крови, и пальцы блондина сжимают палочку как-то слишком неуверенно. Быть может, он только вчера видел её друзей, и от этой мысли становится так горько. Какая чудовищная несправедливость! Малфой, о чём ты думал, когда тебе по живому выжигали метку на предплечье? Чего ты боялся, поднимая палочку на Альбуса Дамблдора в последний раз? Неужели ты и в самом деле до сих пор зовёшь домом место, где не осталось ничего, кроме боли? Так странно, Луна не могла понять, почему она совсем не чувствовала ненависти, ярости, желания отомстить. Не было ненависти к Драко Малфою, к Волан-де-Морту, к Кэрроу – только жалось, впрочем, даже о мёртвых сожалеют не с такой безнадежностью. Это такая тонкая грань между надеждой и отчаянием, какой-то обостренный донельзя максимализм – ты не замечаешь деталей, осознаёшь только суть. Не разумом – чувствами.
Где Поттер? Как глупо. Волан-де-Морт не раз успел залезть им в голову, прочитать мысли, сломать все блоки и преграды, понять, что ничего они про Гарри Поттера не знают – обе. Как глупо спрашивать их об этом снова, заставлять это делать Драко – зачем? Что за игру вы затеяли?
Пленнице не удаётся спросить, понять, поразмыслить – Малфой уже поднимает палочку. И перед тем, как он посылает в неё заклятие, Луна ещё раз успевает взглянуть в его глаза. Столько страха. Её собственные зрачки расширяются и стремительно темнеют – серебро тускнеет и остаётся только зажмуриться, упав на колени. Такой почти заученный рефлекс – упасть на этот холодный пол, обхватив себя руками – нет, только одной рукой, чтобы потом даже не вспомнить, когда ты успела сделать отчаянный вдох до того, как волна боли пронзила твоё тело. Вдох-выдох, голос звенит где-то вдалеке. Луна не кричит – её голос давно сорван, она только дышит часто-часто, с каждым вдохом голова склоняется всё ниже – так тяжело. Это почти возможно терпеть – Кэрроу или Люциус мучают сильнее.
Ты только молчи, Гермиона. Мне не больно. Не_больно-Не_больно-Не_больно. Я всё выдержу, только молчи, только не смотри, только...
Выдох и новая порция Круцио – тело пронзает новая волна боли – от макушки и по спине, вдоль позвоночника, а потом везде – плечи, руки, сердце. Сдавливает грудь, ногти царапают ладони, Луна выгибает спину, запрокидывает голову – спутанные белокурые волосы рассыпаются по плечам, она совсем не плачет, и по-прежнему не кричит. Только жадно вдыхает, словно ей не хватает воздуха.
Просто девочка, просто устала, просто страшно. И нет сил, нет мыслей, и от веры почти ничего не остаётся, когда нечем дышать. Она совсем одна, и нет больше рук, которые защитят. Ни сильных рук Гарри, ни ласковых ладоней Дэна, ни тёплых объятий Невилла, ни дружеского плеча Тони, или Рона – за которое Луна так отчаянно цеплялась в пламени битвы. Кажется, в мире вообще больше нет ничего, кроме боли.
Уже нет разницы – за что. Улыбнись ему в лицо, Гермиона – он же боится.
А мир так скучает по твоей улыбке.
Каждому воздастся по вере его.

 Отправлено: 16.02.10 01:03. Заголовок: Огромная двухстворча..

Огромная двухстворчатая дверь и еще одна маленькая неизвестность – и то и другое открылось слишком уж быстро. Непозволительно сейчас было застывать на месте от удивления, но шаг через порог оказался каким-то уж слишком медленным. Ведь если все остальные были лишь палачами, надсмотрщиками, то Драко Малфой, несмотря ни на что, был живым воспоминанием о той, хогвартской жизни. Таков уж удел некоторых воспоминаний – быть неприятными. В жизни что-то должно быть несклоняемым, неизменным – декорации изменились, и они по-прежнему смотрят друг на друга с нескрываемым отвращением. Взгляд скользит по идеально белой рубашке без единого пятнышка, на мгновение цепляясь за то место на груди, куда старосты обычно прикалывают значки, и, наконец, поднимается выше, упирается прямо в холодные серые глаза. Но ответного взгляда нет. И наблюдая за тем, как Малфой кривит губы, смотрит на неуверенно своего повелителя, она в который раз понимает, как же он все-таки жалок. Он знает. Конечно, Луна, он знает то, о чем мы с тобой так жаждем услышать хоть пару слов. Но это не главное. Главное сейчас то, что ему как раз неизвестно. Им всем неизвестно. Где находится Гарри Поттер.
Малфой шагает вперед, и в каждом его движении ощущается напряжение. А Гермиону внезапно наполняет какое-то мрачное торжество. «Вот и пришла пора снова разочаровать своего господина, Драко» - читается в ее глазах, когда Малфой младший наконец-то отваживается поднять на нее свой взгляд. Даже для нее сейчас жалость – пустое слово, а вопросы слизеринца не менее пустой звук – и так было ясно, о чем их в сотый раз станут спрашивать. Вот только в голосе юноши что-то неуловимо изменилось с момента их последней встречи, еще в стенах замка. И вместе с угрюмым взглядом приходит страшная правда. Но ничего уже нельзя сделать.
- Нет! Прекрати! – Крик ранит измученное горло, но ей уже все равно – голос вновь звенит праведными нотами. Но как же это несправедливо, как подло. Она рефлекторно дергается в сторону Луны, но разум подсказывает, что ее прикосновение могут сейчас только сделать больнее. От бессилия дрожат руки, но во взгляде – ярость. – Как ты смеешь! Ты… Ты…
А на глаза наворачиваются непрошеные злые слезы, которые она едва может сдерживать. Но взгляд ни на секунду больше не отрывается от ненавистного слизеринца – она знает, что если посмотрит на Луну снова, больше не сможет сдерживаться. Только сердце сжимается так, что почти чувствует физически эту невыносимую боль.
- Я не знаю! Я не знаю где Гарри! – Это ведь в самом деле не было ложью. – Не надо, пожалуйста! - Она никогда себе не простит чужой боли, и, случись что, день за днем будет сгибаться под тяжкой ношей вины, пока взгляд совсем не перестанет подниматься от пола. Терпеть оскорбления, унижаться, только бы не видеть, как на твоих глазах погибают близкие. – Я ничего не знаю, ничего! – Но ей в очередной раз не верят. Почему? Почему Малфой думает, что ему вдруг откроется то, чего не смогли найти ее голове ни Беллатриса, ни сам Волан-де-Морт? И, может быть, в голове мелькнула бы мысль, что он так же как и они обречен, но слуха касается судорожный выдох подруги, а затем снова это рассекающее воздух Круцио. И разум затуманивается, отступает на задний план. – НЕТ! – Отчаянно, едва не задыхаясь от собственного крика, надрывая связки. Кажется, в этот раз не удалось сдержать слез. Она смотрит на изогнутую спину Луны, на ее побледневшее лицо, на сжатые кулачки, и в ушах звучит ее немой крик, разрывая изнутри барабанные перепонки. И стоять больше невозможно. Невозможно ощущать эту обреченность каждым сантиметром собственной кожи. Когда через несколько мгновений к ней вновь вернется способность рассуждать здраво, она так и не поймет, откуда в ней взялось столько силы на этот безрассудный рывок. Но на эти несколько метров, их разделяющих, понадобилось едва ли больше секунды. Цель была слишком близко. Не ладонью – кулаком, прямо в это надменное лицо. Совсем как тогда, четыре года назад.

5500 посвящаются Луне, Нарциссе, Лорду, Бэлле и лицу Малфоя.

 Отправлено: 16.02.10 10:59. Заголовок: Как и следовало ожид..

Как и следовало ожидать, Круцио подействовало должным образом. Хотя что тут может не подействовать? Боль, она и есть боль, как ее не назови и каким заклятием не вызови. Луна, не сказав ни слова, принимает на себя удар. Молча. Будто так и должно быть. Драко на секунду даже удивился: откуда столько мужества у придурковатой Лавгуд? Разве она не должна кричать? Просить, чтобы юный пожиратель остановился, пощадил ее? Неужели за две недели пыток, обе девушки элементарно разучились издавать хоть какие-то звуки? И какого черта тогда понадобился Малфой? Слишком много вопросов, хотя по сути имеет значение лишь один: где, мать вашу, Поттер?
Но помочь с вышеозвученной проблемой рейвенкловка вряд ли была в состоянии, хотя и от Грейнджер, похоже, было мало толку. Переведя свое драгоценное внимание с одной пленницы на другую, блондин невольно поморщился: да, Луна не спешила визжать, но похоже ее "напарница" делала это за обеих - отрицание одно за другим продолжало срываться с губ гриффиндорки. Блондин аж невольно отступил на метр назад, будто предчувствуя, что порыв истерических эмоций Гермионы ничем хорошим для него не закончится. - Ты должна знать! - Перебил Драко девушку. - Должна догадываться. - Сквозь зубы прошипел он. Результат нулевой. Невольно ловец уже начал сомневаться: а кого в действительности тестируют в этом Зале? Пленниц, проверяя, когда те окончательно сломаются или самого юношу, желая посмотреть на то, как последний будет себя вести в тупиковой ситуации? И Малфой, возможно бы, поразмыслил над данным умозаключением, если бы не кулак Грейнджер, так гармонично впечатавшийся в аристократическую морду блондина. Тут же отшарахнувшись на шаг, ловец схватился левой рукой за нос, в то время, как из правой - благодаря неожиданному действию Гермионы - выпала палочка, в секунду оборвав Круцио. - Тварь! - Выплюнул небрежно семекурсник, который в отличие от событий третьего курса, на этот раз не стал бездействовать, ибо ситуация не позволяла. - Да, как она посмела?! - Мысли хаотично сменялись одна на другую, образовывая как звон в голове, так и банальное желание помереть на месте. Такой позор! На глазах у Лорда. У Беллатрисы, которая и без того готова издеваться над племянником при каждом удобном случае. Не раздумывая, не тратя ни единой ценной секунды, слизеринец замахнулся. Замахнулся левой рукой так, что со всей дури наотмашь ударил идиотку по лицу тыльной стороной ладони.
Противоречивые чувства одолели юношу. Ему хотелось добить магглорожденную дуру, чтобы та раз и навсегда усвоила свой урок. Она должна ответить. За третий курс. За все прошедшие годы, когда ее считали умнее Малфоя. За тот каждый раз, когда профессора присваивали этой выскочке больше балов. За все. И перво-наперво она должна заплатить за свою грязную кровь. Так же как и Драко каждый день платит за то, что уродился Малфоем.
Юный пожиратель, не моргнув глазом, нагнулся и подобрал свою палочку, не успевшую укатиться далеко. Твердо сжимая орудие в руке, он навел его в сторону Гермионы. Но не только мысли отвращения и желание поквитаться крутились в голове ловца. Возможно, это его мозг переклинился после удара в нос, но разве наша мисс-дайте-мне-кого-нибудь-побить уже не получила сполна? Ведь Драко сам, как только увидел девушку, понял, что хуже становиться ни в ее случае, ни в случае Лавгуд, в принципе уже не может. Они не знали, где Поттер. Лорд это прекрасно понимал. Понимал это и сам юноша. - Stupefy! - Что было мощи крикнул Малфой, да постарался так, чтобы пленницу откинуло на метра три-четыре. Подальше от него. И желательно впечатало бы в стену. Ибо после следующего раза, когда Грейнджер захочет поиграть в боксеров, аристократ уже не будет столь терпелив. - Потеряй сознание, идиотка. И не поднимайся! - Хотя наивно было полагать, что после того, как заложницы отключаться от боли, Воландеморт проявит "милосердие" и остановит пытки.
- Мой Господин. - Драко аккуратно повернулся в сторону его темнейшества. - Мне продолжать? - Юноша мог добавить, что скорее всего ни одна, ни другая не знают, где находится их очкастый друг, что в пытках нет смысла, раз они не сломались под напором Лестрандж и других опытных Пожирателей, не говоря уже и о самом Лорде. Но инстинкт самосохранения дал о себе знать: Малфой прекрасно осознавал, что в этом Зале он не в праве думать, не в праве озвучивать свое мнение - все, что от него требуется, так это безоговорочное выполнение приказов, которые обычно не заставляют себя долго ждать.

 Отправлено: 16.02.10 22:04. Заголовок: soundtrack. начинайт..

soundtrack.
начинайте слушать с 1:00, там раньше одни слова из фильма

Возможно, где-то далеко три сестры судили сейчас Беллатрису Лестранж за её земные прегрешения. Но когда небеса молчат, на земле творятся страшные дела. Вот она, Белла, бывшая и, наверное, действительная правая рука Темного Лорда, его персональный Абадонна, идет по длинным коридорам за своим Повелителем, готовая умереть за него и убить, убить в любую секунду, и кого угодно. Вот она, Белла, которая так слепо верит в себя и в Него. Вот она, та Белла, которая бесконечно предана Делу, которая не знает ничего, кроме Дела и не терпит пустых разговоров. О да, это именно та Белла. Та, какой она всегда была, именно в то виде, в котором всегда хотела быть, именно рядом с тем человеком, с которым хотела быть. Её левая рука покоится в кармане мантии и сжимает рукоятку древнего, но чрезвычайно острого кинжала. Правой рукой она держит самое драгоценное, что стоит жизни любого – её волшебную палочку. Взгляд её устремлен прямо навстречу выводимым сестрой пленникам. Сейчас она опять не думает ни о чем, кроме дела. Еще минуту назад она содрогалась от мысли, что не сможет подняться из этой ямы, заботливо подставленной ей Кэрроу, но вот теперь эта женщина снова на ногах. И пока ей есть за что бороться, она никогда не упадет. До самой смерти никто не лишит её крыльев.
Она радостно ловит каждое слово своего Лорда, поддерживая его всем – взглядом, жестами, движениями. Все, о чем он думает является её жизнью. Она действительно дышит им.
- Мой Лорд! – Как фанатично блестят глаза этой женщины в момент обращения к Повелителю. Весь вид её выказывает величайшую и бесконечную преданность. – Мы работаем над этим. Поверьте, Гарри Поттер скоро будет в полной вашей власти. Иначе и быть не может. – О, как ой невероятный подъем, вызванный приподнятым настроением своего Хозяина, чувствует эта Пожирательница. Сколько желания служить, совершить нечто исключительное в её голосе. В её распоряжении практически все стихии. Ведь по-другому и быть не может, разве вы не знаете, кто такая Беллатриса Лестранж? Дитя Тьмы, верная слуга самого Темного из живущих ныне мага. Она отлично владеет, как и своим оружием, так и своей яростью. О да, сейчас она владеет ей и отлично знает, что такое приказ и как его надо выполнять.
Она молча наблюдает за тем, как Драко бесстрастно приступает к выполнению данного задания. Хищный оскал, оставляющий на Белле отпечаток дикого безумства, заставил бы дрогнуть любого. Она только и ждет, когда эти тупые маггловские отродья поднимут глаза на неё, когда они осмелятся посмотреть на сильных мира сего. Но им, видно, гораздо легче наблюдать за её племянником, которому еще столько страшных дел предстоит научиться творить… Ах, нет, вот же и картина поменялась. Кто она такая? Эта разлохмаченная дерзкая девчонка без воспитания и с немыслимыми идеями? Ах да, это же грязнокровка Грейнджер!
Беллатриса насмешливо и изумленно пронаблюдала за выпадом девчонки. Ах-ах, посмотрите на неё! Сама наивность! Что она вообще может в её-то положении? Ни капли рациональности, смысла в голове и на зубочистку не наберется. Конечно, на секунду пробежало и скрылось восхищение этой наивной дурой, которая была столь же безрассудна, сколько когда-то сообразительна и быстра на подъем руки. Впрочем, руки она, видно, всегда любила распускать. От избытка чувств Беллатриса резко и кровожадно рассмеялась, сжав палочку чуть сильнее. Стоило понять с самого начала, что Круцио Драко не развяжет им языки. А такими темпами он скорее вырубит их, чем вытянет нужную информацию.
- Мой Лорд, позвольте мне, - горячо заговорила женщина, склонив голову перед Повелителем, - они у меня заговорят! – Эти дети не смогут противостоять настоящему Круцио. О, Драко, чтобы причинить боль надо этого хотеть. Действительно ли ты этого хочешь? Во всяком случае, твоя мать уж точно поблагодарит меня, если я избавлю тебя от этой чести.
Что это за жизнь в которой нет риска и острых ощущений? Нет ничего приятней, чем чувства власти. Чем чувство обладания. Способность распоряжаться кем-то целиком и полностью. Распоряжаться своим врагом. Ооо, детишки, вы нарвались, все это только цветочки. Одно слово, и вы скажете ей все, что знаете и все, что не знаете. Презрению не будет места в ваших сердцах. Только боли и боли. Навечно.
- Ну же, Драко, ну же, размажь эту дрянь по стенке, чтобы было чьей кровью вытирать великолепные полы этого зала! Не робей, мой мальчик, ты стоишь на пороге удивительных событий!

p.s.: Белла опять берет на себя слишком много ) уж такая она, рисковая особа =)

 Отправлено: 19.02.10 18:37. Заголовок: Иначе быть не может?..

Иначе быть не может? А по мне так иначе как раз мы и имеем. И как скоро? Скоро – понятие растяжимое. Волан-де-Морт только что уделил своей верной приспешнице целую минуту, разглядывая ее, вникая в смысл сказанных слов. Вот уж от кого не надо ждать подвоха и бунта на корабле, так это от Бэллатрисы Лестранж. То, что женщина стоила десяток его пожирателей, Лорд прекрасно понимал. Более верной волшебницы и человека, полностью поддерживающего его взгляды, было не найти. Да-да, есть и другие не менее сильные обладатели черной метки, бесспорно. Только если начать разбирать каждого, то этот каждый себе на уме, а подле хозяина находится либо из-за страха, либо из-за каких-то меркантильных соображений, либо со своими идеями, кои можно воплотить в жизнь, только при условии, что Темный чародей окончательно и основательно придет к власти. Каждому свое, как говорится, но, коли, вы торчите рядом с Реддлом и по глупости присягнули ему на верность, то прежде чем думать о своих планах, сначала выполните на отлично его, тогда и вам можно будет жить спокойно, да и Лорд даст вам отдохнуть от себя. Все честно. Сделал дело, гуляй смело. Драко Малфой оборвал нить размышлений Лорда, попросив «почиститься». Едва заметный кивок и ехидная усмешка. С каких это пор кровь мешает нам выполнять задания? И эта совсем не та тема, над которой стоит сейчас рассуждать. Щепка за щепкой. В углу шипение змеи. Ну что мне с того, что ты снова голодна? Разве Хвост не кормил тебя утром? Вот и заткнись. Полено затрещало сильнее, а в зале тем временем появились пленницы. Судя по их внешнему виду, отдых в темноте и на холодном камне девушкам на пользу не пошел. Ну а что? Для путевок на юг ни у одной, ни у второй не хватило личной удачи, а точнее у Поттера мозгов и чертова благородства. Если бы гадкий мальчишка скрывался по известному адресу, но до него все также было бы не добраться, Реддл бы с превеликим удовольствием поиздевался, тратя свое время на ежедневную отсылку фотоальбомов «избранному». В них он наглядно бы демонстрировал так называемому другу, как проводят свои затянувшиеся каникулы его подружки, и какие процедуры периодически проходят, да и какой ответственный и добрый персонал их обслуживает. А еще лично подписывал бы каждую фотографию своими остроумнейшими и радующими воображение комментариями. Беззвучно хмыкнув огню, Волан-де-Морт слабо дернул рукой, отвечая Драко, что тот может начинать. И этот герой начал. Пока юноша задавал свой нескончаемый список вопросов, волшебник успел заскучать и был готов даже пнуть мальчишку к каким-то более решительным действия. К счастью, ибо пинок был бы внушительным, парень и сам сообразил, что одними вопросами тут не обойтись. «Круцио» и кто-то из девчонок упал на пол. Еще одно «Круцио». Маг даже покосился в сторону действа. Рейвенкловка под заклятием, гриффиндорку пытают на выносливость. И зачем так орать? Еще щепка. И еще одна. Ну, естественно, она не знает где этот Поттер, да разве это не было изначально всем понятно? Они находятся тут только для того, чтобы приманить Гарри. А мучают их тут только потому, чтобы Поттер не подумал, что пока он там где-то бегает и вне всяких сомнений опять ему – Лорду пытается нагадить, его друзья отсиживаются в Поместье и весьма комфортно проводят время. Не бывать этому. Гарри Поттер должен понимать, что с каждым днем терпение у его врага кончается и вполне возможно и такое, что скоро некого будет идти спасать. Но это дело Поттера. Дело его совести. Совесть у Волан-де-Морта, как показали годы, мало того, что переехала, так еще и изменила в паспорте место рождения, чтобы никоим образом не быть причастной к этому чудовищу. А на объявления «Разыскивается совесть Реддла», если и обращала внимание, так тут же делала невинные глазки и отмахивалась – да это не я, что вы, вообще не похожи! А Малфой… а Малфою вообще расслабляться противопоказано. Вот тому и прямое доказательство! Надо было мучить больше книжного червя в юбке, ибо ее голосовые способности поражали. Если блондинка давно молча дергалась на полу, то ее подруга по несчастью орала на весь зал. Ну а дальше… Дальше произошло то, что даже Лорда отвлекло от камина, отчего брошенная им щепка просвистела мимо огня. Это где это видано, чтобы магглы чистокровным аристократам морду били? На памяти самого Реддла он видел такое впервые. «Крикунья», подлетела к слизеринцу и залепила ему кулаком в нос. Нет, это, конечно, смешно, вон даже Бэлла оценила, но… Факт остается фактом. И факт этот весьма неприятный. Магглы распустились. И шел бы этот Поттер к маме… но подобную дерзость нельзя оставлять безнаказанной. Чем дальше, тем интереснее. Вместо того чтобы угостить грязнокровку в порыве гнева Авадой, Малфой роняет палочку и отвечает тем же – бьет рукой, поднимает палочку – откидывает к стене, а потом еще спрашивает, продолжать ли ему. Это вообще, это.. это что за вопрос!? Неееет! Пошлите чай пить, Салазар вас всех разорви! Совсем обалдели. Как будто, так и надо! Волан-де-Морт встал в полный рост, неодобрительно посматривая на Малфоя. – Зачем тебе палочку дали, чтобы ты кулаками махал? - Исходя из заданного вопроса, можно было сделать предположение, что ответный удар блондина в глазах Лорда затмил все последующие действия юноши. - Ты уподобляешься этим магглам, для которых волшебная палочка - это всего лишь выдумка из убогих сказок. Для волшебников их палочки значат все. Это решение всех проблем. Всех. И что делаешь ты - Драко? В ответ на дерзость грязнокровки, ты делаешь в точности, что и она. Может, может.. ты переметнулся на сторону простецов и готов защищать их и свои интересы посредством кулаков? Так давай я сломаю твою палочку, а ты попробуешь выжить без нее? Я даже отпущу тебя отсюда и предоставлю возможность пробовать выживать подальше от моих глаз. Так как? - Кто бы мог подумать, но Лорд действительно уделил весьма немало внимания тому, что могло пройти и незаметно. - Твоей чистокровной физиономии коснулась рука мерзкой грязнокровки. На тебя подняло руку маггловское отродье! Ступефай? Разве это достойная плата за унижение. Позор, Драко, не справится с двумя полудохлыми девчонками.. А тебе ведь и делать-то ничего не нужно было. Никаких усилий. И, правда, зачем тебе только палочка?.. - Будто слыша и понимая каждое слово, но на деле, само собой по велению со стороны, волшебная палочка юноши вырвалась у него из рук и зависла на уровне лица, после чего крутанулась и ощутимо дала Малфою по несчастному лбу. А потом крутанулась еще раз и снова врезала. – Впрочем.. – Яркие багровые глаза мага как-то недобро вспыхнули. Стопроцентно заскучавший Лорд решил себя позабавить, потому что по-другому дальнейшее не охарактеризовать. – Если тебе так не хочется использовать палочку, то, пожалуйста… - Наклонившись к камину, Том извлек откуда-то (или наколдовал) железный прут, после чего отправил его кончик в потрескивающее пламя, а спустя минуту вытащил раскалившийся до огненно-красного цвета кончик. Вжих. Прут пересек зал и притормозил рядом со старостой школы, норовясь его обжечь, если он тут же его не перехватит. Щелк. Темный маг исчез. – Продолжай-продолжай. – А чего бы ему не поиздеваться? Настроение у чародея приподнятое, чего давно не было. Сейчас «отдохнет» и полетит выбивать чистосердечное признание у еще одного пленника, ну а уж потом… Лучше не думать заранее. Щелк. Реддл объявился в шаге от Лестранж. Обойдя ее и встав прямо перед женщиной, тиран запустил свою белую руку в карман мантии приспешницы, вытаскивая из него острый кинжал. – А то мне придется твою тетю попросить преподать тебе урок мастерства ведения боев без палочек. – Даешь кровь в массы. Маг встал рядом с пожирательницей, вложив в ее руку рукоять кинжала, которого доселе видно не было. Все очевидно. Сегодня на нашем смертельном уроке изобразительного искусства две темы на выбор: либо выжигание, либо вырезание. Кому что больше нравится? Кто за что хочет получить высший балл, тем самым пройти экзамены досрочно? Желающие могут не тратить время впустую, а сразу приступать к заданию. На все про все у вас есть несколько минут. Стартуем.

 Отправлено: 27.02.10 22:33. Заголовок: это не пост - это пс..

это не пост - это психоделический бред
Into the West

Боль не отступает, она просто везде – это как цунами, такая огромная волна, накрывшая тебя с головой – толщи воды, с огромной силой обрушиваются сверху, и ты больше не можешь ни вдохнуть, ни пошевелиться. Так было и с Луной – Пыточное Проклятие сковывало все её движения, заставляя лишь дёргаться и выгибаться, повинуясь чужой воле, и лишило воздуха, как будто совсем, будто просто перекрывая кислород. Где-то далеко, словно по другую сторону этой волны, раздавались отчаянные крики Гермионы, и от этого почему-то становилось не легче – ещё больнее. Луне бы только немного воздуха, и совсем чуть-чуть удачи. Она не хочет так умирать – на коленях перед Драко Малфоем, в окружении его безумной семьи, Волан-де-Морта, гадкой змеи и до ужаса перепуганной подруги. Разве так должно закончиться это всё, разве так она себе это представляла? Но почему бы им действительно не закончить это всё, почему просто не убить их? Ответ был очевиден – даже если не брать в расчёт то, что Пожиратели Смерти зачастую любят помучить своих жертв, то их хозяин думает лишь о том, как бы причинить побольше страданий Гарри Поттеру, побольше боли, выманить его из укрытия. Может быть, Лавгуд тоже хотела бы закричать – если бы только могла. В какой-то момент она понимает, что по щекам её давно уже текут слёзы, она закрывает глаза и, кажется, на время даже теряет сознание.
Здесь так светло и больше нет боли. Чистый свет, тёплые лучи – очень много солнца, зелёный луг и серебристая речка где-то вдали. А за речкой высится замок – огромный и величественный. Высокие окна башни Рейвенкло обращены на запад, там виден силуэт птицы – широко раскинутые крылья, и она летит будто выше самых далёких облаков.
...Why do you weep? What are these tears upon your face?
Soon you will see, all of your fears will pass away...
Луна оборачивается и видит высокую фигуру старца в белоснежной мантии, с длинной белой бородой и добродушной улыбкой. Глаза поблескивают из-под очков-половинок, Дамблдор улыбается и шутливо грозит ей пальцем. А потом девушка слышит чей-то смех, звонкий и ясный. Ей кажется, что она уже слышала его тысячу раз, только вот никак не может понять, где именно. Она вновь запрокидывает голову к небу и видит там, высоко – мальчишескую фигурку на метле. Крис Моретти машет ей рукой, а потом снова смеётся и устремляется куда-то вдаль, к облакам – то ли в погоню за золотым мячиком, то ли за той птицей, улетающей к далёкому западу. И так легко становится на сердце – только светлая какая-то грусть заполняет мысли Луны, когда она чувствует чьи-то тёплые ладони на своих плечах. Ещё не видит, но уже знает – чьи именно. Мамины руки мягко вытирают слёзы с её лица. Она, конечно, улыбается, шепчет – не бойся, ты не должна бояться – и протягивает ей свою ладонь. А Луна, конечно, продолжает плакать – но она тоже уже улыбается, торопливо кивает, хватается за ладонь и легко поднимается на ноги. Мир вокруг ослепляет яркой вспышкой – и девушка делает глубокий вдох перед тем, как вновь открыть глаза.
Здесь тоже больше нет боли. Но и света больше нет. Она не знает, что произошло, оглядывается и только тихий стон срывается с искусанных губ. Луна видит Гермиону, лежащую возле стены. Видит Драко Малфоя, который больше никого не мучает, только как-то странно хватается за своё лицо, за покрасневшие нос и щёку. Слышит голос Беллатрисы Лестрейндж, которая говорит об удивительных событиях. И, наконец, она видит его – Волан-де-Морта, видит раскаленный железный прут и острый кинжал в руках Пожирательницы Смерти. Так значит, всё ещё впереди? Луна Лавгуд не будет умирать на коленях.
Она часто-часто дышит, она пытается встать на ноги – не выходит, нужна опора. Она приподнимается, в бессилии подползает к Гермионе, хватает её за руку. Чувствует пульс на запястье, глаза закрыты – но Грейнджер жива, и это придаёт Луне ещё больше решимости. – Ты только держись, слышишь меня? – Девушка опирается о стену рукой (не мамины ладони – но тоже ничего так) и поднимается на ноги. Стоять тяжело, Луна прислоняется спиной к холодной стене и смотрит на Драко. Без страха – просто с жалостью какой-то. А потом делает ещё шаг и закрывает собой Гермиону. Голос у Лавгуд тихий, но очень твёрдый.
- Ты тронешь её после того, как убьёшь меня, Драко. Давай, не бойся. Я кричать не буду.

 Отправлено: 28.02.10 12:19. Заголовок: Почему время опять з..

Почему время опять замедлило свой ход и остановилось только тогда, когда Драко нужно в который раз проявить себя, показать свою преданность и доказать свое умение быть на одном уровне с ними. Для Нарциссы ее сын показал его умение быть на одном уровне с ней, когда внутренняя нерешимость выражается в очень поспешных действиях, когда страх, парализующий все внутри, становится странным порывом жестокости и когда в голове бьется лишь одна мысль "только молчи". Зачем вообще нужна эта жестокость? Малфой была готова вцепиться в глотку любому, кто посмел бы эксплуатировать ее сына, если это не Лорд. Против него нет приема, нет точек давления и предмета шантажа. Сам же он ответит в подобной ему поучительной манере и убьет на глазах женщины ее сына. Это настолько... бесчеловечно и унизительно для любой матери - пытаться спасать собственного ребенка, а потом видеть, как на ее глазах, он умирает или мучается в пытках.
Драко, пожалуйста, закончи "задание" достойно. Не дотрагивайся до этих девочек - не марай руки. Ты, правда, не заразишься от них любовью к людям, добродетелью к окружающим и не изменишь свой внутренний мир, однако ты не позволишь маленькому демону, сидящему внутри тебя, одержать победу. Я же вижу, что в тебе борются два человека: один хочет сделать больно за все то, что ему пришлось пережить, готов убить ради удовлетворения минутной потребности и хищнического желания, а другой - другой хочет закричать что есть мочи, чтобы все остановилось, что он не не хочет, а просто не может сделать больно другому человеку, что он совершает третью подряд ошибку, зная, что пути назад нет, что он... просто хочет жить и быть как все, пусть даже на его пути встретилось то, что не многим Пожирателям пришлось пережить.
Драко, не обращай внимания на выходки Лорда - это ведь его забава, ты знаешь. Не давай Беллатрисе повода подтрунить над собой - она потом не простит тебе ни единой оплошности, будет вспоминать твои промахи и когда-нибудь заставит Лорда опять сомневаться в тебе. Нет, ты не думай, я не хочу сделать из тебя истинного Пожирателя Смерти, потому что ни одна мать не простила бы мне такого "желания". Я хочу тебе другой жизни, поэтому закончи это задание Лорда достойно... Я вижу, как тебя передергивает от замученного вида девчонок. Мне тоже дурно наблюдать за их муками и верой во спасение. Они молодцы - все еще верят, а я нет. У них вся жизнь впереди, наверно, а они так бездарно ее тратят. Ты не жди от меня удивления или слез в глазах, потому что я знаю, каким ты стал, и чтобы держаться достойно, я стараюсь не смотреть на пытки, которым ты подвергаешь девочек. Ты ведь не такой! Не такой! Позволь Белле вмешаться...
- Ты, - холодный голос Нарциссы обратился к белокурой девочке, Лавгуд, которая хотела защитить свою подругу. Говорит, что не будет кричать. Врет. Умирать всем больно. - поймешь, наконец, что это не игра в добрых и плохих волшебников, правду или ложь, смелость и доблесть? - Цисса смотрела в серебряные испуганные глаза девочки и чувствовала стыд и срам за то, что позволяет себе быть участником игры Лорда. Ей было стыдно за то, что в доме с фамильной историей и ценностями проходят столь грязные пытки. Ей было стыдно за Драко, что он становится посмешищем на глаза Лорда. Ей было стыдно, наконец, за себя, что она не может остановить Лорда, заставить (какое громкое слово) сжалиться над пленницами. – Мой Лорд, - выждав минуту, Цисса опустилась в поклоне Хозяину, - при всем уважении... мне хотелось бы задать вопрос: есть ли смысл продолжать пытки дальше, когда все мы знаем, что они не лгут?
Белла, прошу, молчи, держи язык за зубами или поддержи меня. Скажи, что они не лгут и что проучить их сегодня - не самая лучшая идея, они ведь слабы. Через неделю пытайте вволю, когда у них совсем исчезнет надежда, а ваш голод только усилится. Или убей их сама - тебе ведь хочется этого больше, чем Драко. Помоги.

 Отправлено: 01.03.10 09:57. Заголовок: А ведь Драко как кож..

А ведь Драко как кожей чувствовал, что его маггловская выходка не пройдет без последствий. Чувствовал, а все равно поддался на эмоции, не смог притормозить, осмыслить - и результат на лицо: Белла нетерпеливо маячит где-то вдалеке, ей явно не по душе роль "зрителя", в то время, как Темный Лорд снова возвращается на первый план, еще раз показывая всем собравшимся, кто в доме хозяин.
- Прошу прощения, Мой Лорд. - Юноша, поспешив раскаяться в своем поступке, смиренно опустил голову. Он знал, что ни один Малфой не должен ни прикасаться, ни уподобляться маггловским отродьям. И дело было не только в присутствие Лорда, дело было в самом ловце, который даже брезговал занимать соседнюю парту с грязнокровками, не говоря уже о каких-либо физических контактах. Но юный пожиратель был бы не самим собой, если бы и в этот раз не нашел своему безрассудному действию достойного оправдания: Грейнджер его вынудила! Да, именно вынудила, сыграв на эмоциях парня и на напряженной ситуации в целом. Вот так вот просто и блондин снова превратился в жертву, вопреки тому, что настоящие жертвы сейчас находились в полу-обморочном состоянии перед его ногами. Но ведь собственная шкура, если это шкура Драко Малфоя, превыше всего.
Слизеринец мог хоть сколько заниматься самобичеванием, искать лазейки, оправдания, если бы не Воландеморт, которому всё было мало. Вот уже десяти-дюймовая палочка старосты школы хлещет его по лицу, сразу после того, как Темный маг завершил свою массивную речь. Если бы аристократ умел креститься - он бы сделал это не задумываясь, ибо "избиение палочкой" - это самое безобидное, на что Лорд мог снизойти. Но увы в том, чтобы "заклеймить" пленниц расколенным прутом, ничего безобидного не было. Юноша на автомате перенял орудие пытки, на пару мгновений уставившись на покрасневший наконечник в виде пики, затем, чуть притормозив, поднял глаза на измученных студенток. Медлить не стоило, но что-то, будто связав ноги последнего, не давало ему ступить и шага. Казалось, Малфой встал как вкопанный, не в состоянии ничего предпринять. И пока юноша метался в сомнениях, на себя инициативу взяла его мать. Возможно именно этот поступок помог парню оттаять, выйти из оцепенения. Меньше всего ему хотелось, чтобы Нарцисса вмешивалась во весь этот хаус. Ведь Лорд в любом случае выжмет из слизеринца последние капли человечности, заставив плясать под свою дудку так или иначе. Цисса не встанет у него на пути, и девяносто процентов из ста - лишь усугубит ситуацию, подставив и себя под удар.
Драко поспешно шагнул вперед, кивнув матери, мол все в порядке. Отойди. Не вмешивайся. Ты же знаешь, что я так просто из этого зала не уйду. Блондин еще на несколько метров приблизился к лежащей на полу Гермионе. И к Луне, так отчаянно пытавшейся что-то предпринять, изменить. Как же это было глупо и не менее жалко. Аристократ уже было приоткрыл рот, чтобы ответить рейвенкловки на ее слова, как понял, что ответить-то и нечего. Он мог лишь пожать плечами и сказать, чтобы та не кидалась такими громкими словами, как убийство и крики, когда ее окружают Воландеморт и Лестранж. Но был ли в этом толк? Девчонка уже давно находилась в неуравновешенном состоянии шока, как болевого, так и психологического, а сам Драко попросту не видел иного исхода из ситуации, как четко повиноваться указаниям. За обоих уже давно все решил стоящий позади Маг.
Юный пожиратель аккуратно приподнял прут, пытаясь на нервах не обжечь себя самого. Приподнял, а затем перекинул его в левую руку, правой нащупав в кармане брюк волшебную палочку. - Petrificus Totalus. - Невербально произнес он, направляя луч в сторону Лавгуд, которая по всей видимости не понимала, что Грейнджер в любом случае ответит за свою выходку. Так зачем все усложнять? Зачем напрашиваться на дополнительные пытки, либо пытки от руки Беластрисы? Малфой-младший не хотел, чтобы бестолковая девчонка прыгнула на встречу пруту, выколов себе тем самым глаз или заработав смертельное заклятие от Лорда. Он не хотел, чтобы Гермиона смотрела ему в глаза, когда он будет выжигать на ее теле рубец. Не хотел, чтобы мать пыталась изменить то, что уже заранее предрешено. Он лишь хотел проснуться в своей комнате и понять, что все это был дурной кошмарный сон.
Расколенное орудие пыток на мгновение зависло в воздухе. Сердце уже давно ушло в пятки, а страх окутал все тело, придавая всем движениям какой-то неестественный оттенок. Драко было жаль. Но чуть ли не в первый раз в жизни, ему было жаль не самого себя. - Прости, Грейнджер. - Это не сложно. Тело гриффиндорки настолько ослабло после недельных мучений, что она почти не сопротивляется. Всего одно действие, нерешительный выпад вперед и пиковый наконечник припал к предплечью девушки. Понадобилось всего мгновение-другое, чтобы прожечь одежду и добраться до нежной кожи. Время остановилось. Судорожно пытаясь сообразить, сколько секунд удовлетворят Лорда, юноша начал отсчет. Раз. Два. Три. Четыре. Достаточно! Он поспешно одернул прут. А ведь надо еще что-то сказать. Да так, чтобы Воландеморт был уверен в том, что данная пытка - это именно то, как Драко желал отплатить нахалке. - Еще раз посмеешь меня тронуть - получишь вторую отметину. Грязнокровка. - Язык будто онемел. Но слава Салазару, Малфой сумел промолвить хоть это, мысленно молясь, чтобы следующей просьбой Хозяина не стала какая-нибудь ампутация, вырезание или повторное прижигание.

 Отправлено: 05.03.10 07:01. Заголовок: Время не всегда быст..

Время не всегда быстротечно. И у него есть одно весьма неприятное свойство – растягивать именно те моменты, которые никак нельзя отнести к числу тех, которые хочется потом бережно хранить в памяти. Силы покинули Гермиону так же внезапно, как и пришли к ней, и теперь она, бессильно сгорбившись и тяжело дыша, смотрела, как дергается ладонь Малфоя, разжимая пальцы, и его волшебная палочка с деревянным стуком падает на пол. Это должно было разорвать контакт, иное попросту невозможно. Она предприняла попытку обернуться, чтобы убедиться самой, посмотреть, что с Луной. Но не успела. Ответный удар настиг ее именно в этот момент. Бей Драко кулаком, удар вышел бы куда более сильным, но, хоть он и бил всего лишь раскрытой ладонью, измученной Гермионе хватило и этого, чтобы потерять хрупкое равновесие. Пошатнувшись, она не смогла удержаться на ногах и упала прямо к ногам слизеринца. Внезапно накатила волна отвратительной тошноты – то ли ее организм был уже на пределе, то ли валяться на полу перед Малфоем было настолько унизительно, что даже тело не могло на это не среагировать. Нужно было подняться, непременно подняться. Девушка с усилием села, упираясь на вытянутые руки, которые дрожали от напряжения, и подняла на Драко взгляд, полный затравленной злобы. Только тебя нам и не хватало здесь, Малфой. Для нас недостаточно было острого кинжала этой ненормальной идиотки Беллатрисы, необычайного умения Волан-де-Морта залезать в твою голову, всегда бьющего точно в цель Круциатуса Керроу, щемящей тревоги за дорогих сердцу людей и сырости здешних подвалов. Всего этого было слишком мало. Для полной гаммы страданий как раз не доставала твоих пощечин – наверное, вы все считали именно так. А потом в нее ударило заклинание, и мыслей в голове больше не осталось. От силы удара ее тело проскользило отделявшие его от стены несколько метров, и на всем ходу ударилось об нее. От силы столкновения дыхание перехватило. Гермиона только и успела, что попытаться схватить губами хотя бы немного воздуха, прежде чем ее глаза закрылись, а сама она провалилась в вязкое состояние непонятного полузабытья. До нее, будто издалека, доносились голоса, звуки, она чувствовала кожей холод каменного пола, но тело отказывалось повиноваться. Здесь было темно, и даже почти не страшно. Не было этих искаженных ненавистью лиц, чужих мучений и криков. Даже боль физическая, казалось, на время слегка притупилась, чтобы дать ей перевести дух. И совершенно не было понятно, сколько прошло времени, когда гриффиндорка почувствовала прикосновение чьих-то ладоней. Это голос Луны. Гермиона попыталась пошевелиться, но лишь застонала тихонько от вновь нахлынувшей боли. Пожалуйста, замолчи. Не говори ничего, не надо. Может им надоест, и сегодня больше не придется терпеть эту боль. Подумай о людях, что ждут тебя там, снаружи. Что ждут и верят. Не давай этим монстрам повод лишить тебя самого дорогого – жизни. Пожалуйста, просто молчи. Глаза наконец удалось открыть, вот только первой же мыслью было, что лучше было этого не делать – прямо над Гермионой возвышался Драко Малфой, которой что-то держал в поднятой руке. Что именно это было, девушка не смогла разглядеть – окружающая действительность расплывалась прямо у нее перед глазами. Но, определенно, ничего хорошего это предвещать не могло. Мгновение – и в руку впивается чье-то жало. Кожу будто разрывает на части. По телу проходит резкая волна судорог, а глаза раскрываются широко-широко, все еще пытаясь поймать лицо Малфоя – ужас, от ощущения собственного бессилия, наполняет ее до самых краев, выплескиваясь в душераздирающем крике. Очень коротком, сразу же ушедшем высоко вверх и там сорвавшемся и умолкшем. Она вновь дергается от очередного приступа судорог и затихает. Ни звука, ни всхлипа не срывается с губ. Последним усилием она запрокидывает голову, чтобы не видеть больше Драко, а тело начинает бить мелкой дрожью. Предплечье будто горит огнем, и будь у нее хотя бы чуть больше сил, Гермиона непременно сравнила бы это с меткой пожирателей смерти. Но она даже больше не плачет. Слез уже не осталось, да и плакать ей совершенно не шло. Да и вообще, в данный момент даже просто жить Грейнджер тоже шло не особенно.

 Отправлено: 19.03.10 01:51. Заголовок: - Да можно было и не..

- Да можно было и не начинать. – Реддл покосился на склонившуюся в поклоне Нарциссу, а через секунду материализовался рядом, жестом показав, что она может встать. Взгляд Темного мага устремился сквозь хозяйку Поместья на дверь вдалеке. Лорд прекрасно понимал, что ждать чуда в лице Гарри Поттера, прибежавшего спасать друзей, не просто глупо - бессмысленно. Противнющий мальчишка как будто добавил его в игнор, а про подружек вообще напрочь позабыл. Ну, как говорится, на нет и суда нет. Чародей издал едва слышный смешок, после чего повернулся ко всем спиной и прошествовал к любимому камину, что-то ожесточенно прошипев проползающей мимо змее. Представление, которое устроили тут детишки, ему порядком надоело, что говорило лишь об одном – пора сворачиваться. Деньги за спектакль выплачены не будут, так как актеры подкачали. Ну, разве он не видел картин поярче и помасштабнее? Видел. Сам принимал в них живейшее участие. Малфой в этот раз проявил себя. Был чересчур исполнителен, что Лорд отметил. Хоть на этом спасибо. Хоть на что-то юное поколение приспешников может сгодиться. Есть все-таки смысл их выборочно вербовать. А вот о пленницах подобного сказать было нельзя. Очередные пытки «просто так» результатов каких-то не предполагали, так – аристократу на тренировку, да время прибытия «Обнаглевшего» приблизить. Первый справился, второй доказал, что новое прозвище ему присвоили неспроста. В любом случае, шанс был и шанс сплыл. И разве назовешь Волан-де-Морта бесчеловечным извергом, если он предоставил право выбора Поттеру? Мне – чашу, тебе - девчонок. И не надо вдаваться в подробности, так как наверняка вышло бы, что мне - чашу, тебе - голову с плеч, а этих вообще - на ужин Нагайне. Не будем о грустном, ведь на словах все выглядит крайне привлекательно. Только вот возможности реализовать многочисленные варианты не представилось, да и об этом нет смысла думать. – Бэлла, если до ночи Поттер не соизволит явиться за пленницами – убьешь обеих, а их изуродованные трупы развесишь на фонарных столбах в центре Лондона, чтобы завтра утром весь мир знал, что делает Лорд Волан-де-Морт, когда у него кончается терпение. Ну и само собой… отдельный привет Гарри Поттеру. – Проползающая вдоль зала змея притормозила. А я? Рептилия застыла в полном недоумении, начав злобно шипеть. Нагайна была возмущена тем, что вместо того, чтобы ее накормить долгожданным мясом, хозяин предпочел украшать им городскую площадь. Сам же Реддл весьма оживился, представив себе кадр из только что сказанных им же самим слов. От таких новостей мир обязательно содрогнется. Лишняя слава именно такого плана, ему не помешает. Дети? К Дьяволу. Какие они дети, если один этот поганец в очках с самого младенчества открыто воюет со взрослыми, причем настолько успешно, что слов выразить это безобразие не хватает, а эмоции про этому поводу давно льются через край. Дети, женщины, старики, мужчины – все единое безмозглое стадо. Если вы не со мной, то вы против меня. Живем по одному правилу, и иных не предусматривается в политике Лорда. Не нравится? На какой круга ада вас подбросить? – А пока что, Драко, собери этот мусор с пола и отправь доживать последние часы обратно в подвал. – Воодушевленный грядущими событиями, теперь возросшими до количества «две штуки»: эффектно-ужасно-дикое утро для города и приближающаяся встреча с не менее известным товарищем-узником, Том решил, что его передышка может считаться законченной, а, следовательно, пора возвращаться к важным делам, которые хоть и могли подождать, да Реддл нет. Чего зря время терять на этих.. Взмахнув палочкой, Волан-де-Морт разом погасил камин и весь свет в зале, отправив все и всех в непроглядную тьму. Секунд 15 спустя свет в помещение снова вспыхнул, только мага в Поместье уже не было.


© T. Riddle

 Отправлено: 19.03.10 10:20. Заголовок: (я взял на себя смел..

(я взял на себя смелость в своем посте прописать незначительные действия других персонажей, чтобы сдвинуть действие, а не топтаться на одном месте)


Правильно ли Драко расслышал: он может идти? Да, нужно проводить пленниц обратно в подвал; да, им явно осталось жить не долго - но это уже не так важно, как то, что он - может_идти. Юноша свободен. А значит вот он конец всего этого безумия, жирную точку на котором обозначило исчезновение Лорда. Конечно не обошлось без привычных фокусов, игры света и прочего, но разве кому-то было сейчас до этого дело?
Малфой еще несколько секунд не решался сделать и шага, будто не исключая того, что Темный маг вернется в следующее мгновение. Либо просто выжидая пока кто-то другой нарушит молчание. Первой стала Беллатрис, по всей видимости решившая, что раз Хозяин покинул их скромное общество, то и ей делать тут больше нечего. Кинув на прощание пленницам очередную колкость, связанную с их приближающейся смертью, Пожирательница удалилась. И вот теперь, когда ни от сумасшедшей тетушки, ни от Воландеморта не осталось и следа, блондин позволил себе расслабиться, даже на время позабыв о тех, кто позволить себе такую роскошь не мог.
Выдохнув, опустив напряженные плечи, аристократ повернулся в сторону матери, мысленно благодаря Мерлина, что Темный Маг не посмел втянуть и ее в свои извращенные игры. Не было смысла что-то говорить, спрашивать - ведь оба были на виду друг у друга на протяжение всего этого представления. Драко знал, что Нарцисса в относительном порядке, а та в свою очередь должна была догадываться, что и юноша отделался лишь легким испугом. И если для семьи Малфоев сегодняшнее утро стало очередным пройденным испытанием, то для оставшихся двух персон, находившихся в зале, "испытание" - это мягко сказано.
Устало кивнув матери, юный пожиратель одними губами произнес: - Я сам. - Подразумевая под этим, что он возьмет пленниц на себя, как и велел Лорд. Хотя что там можно было брать на себя? Грейнджер и Лавгуд выглядели настолько ослабшими и потрепанными, что даже у самого последнего гоблина не возникнет проблем с тем, чтобы перевести их из точки А в точку Б. У Драко же, знающего, как все Поместье в целом, так и подвал в частности, затруднений не должно было возникнуть и подавно.
- Вставайте. - Тихо приказал он, подходя к девушкам все ближе и ближе. - Ах, да.. - Опомнился юноша, наложивший раннее парализующие чары на Луну. Раз. И действие заклятия было остановлено. Всё, теперь обе должны заскакать, как миленькие по уже знакомой дороге из Зала в подвал, из подвала опять в Зал.


На удивление никаких непредвиденных трудностей на их пути не возникло. Ни снующих вокруг Пожирателей, не испуганных домовых - никого. Все трое, хотя тут правильнее сказать: Малфой и то, что осталось от студенток, наконец-то достигли своей цели, не проронив и слова. Спускаясь все ниже и ниже по крутой извилистой лестнице, прямиком в темницу-подвал, аристократ с каждый ступенью чувствовал, как снизу поднимается сырость и ужасный запах, который, казалось, начинал въедаться в идеальную одежду и бледную кожу парня, вызывая у последнего неконтролируемое отвращение.
А ведь ловец уже позабыл какого оно, находиться здесь, внизу, под Поместьем, где он рос, даже не осознавая сколько страданий и крови таит в себе его "фундамент". В глаза тут же бросилась тяжелая каменная дверь, за которой и находились все пленные Менора. Драко удивился, насколько сговорчивы были девушки, идущие впереди. Неужели они уже настолько смерились со своей невеселой судьбой, что даже не пытаются сбежать или хотя бы заболтать старшекурсника? Ни одна из них и раза не взглянула на идущего позади парня, будто испытывая такое же отвращение от его компании, как он испытывал от стоящего здесь запаха и грязи. А юный пожиратель, в свою очередь, только теперь, глядя на подвальную дверь, перед которой остановились те, с кем он проучился шесть лет, осмыслил последние слова Лорда: "Бэлла, если до ночи Поттер не соизволит явиться за пленницами – убьешь обеих, а их изуродованные трупы развесишь на фонарных столбах в центре Лондона...".
Малфой мысленно выругался. Да выругался так, что услышь это Нарцисса, ее бы точно хватил инфаркт. И во всем был виноват этот мерзкий портрет Дамблдора, пробравшийся в мозг ловцу, завязавший сомнения в его и без того шаткой позиции. Будь ты проклят, гадкий старик.
Рука, зажавшая палочку, остановилась в полу-движение, не спеша открывать заклинанием дверь. Ведь от Драко всего-то и требовалось, как отворить подвал, запустить туда пленниц, развернуться на стовосемьдесят градусов и забыть про Поместье до следующего визита. А завтра в газетах напишут о еще двух жертвах Темного Лорда, найденных утром в центре Лондона. Вот только никто не будет знать, что именно Драко Малфой был тем, кто захлопнул перед ними их последний шанс на спасение.
Юноша медлил, прекрасно осознавая то, что от его решения будет зависеть, как судьба девушек, так и возможно его собственная.
Все-таки не отворив дверь, слизеринец тихо, еле слышно произнес. - Первый этаж, западное крыло, конец главного коридора, прямо напротив портрета Антису Малфою - небольшая дверь. Ее никто не запирает. Это чулан. В нем вы найдете мою старую метлу. По воздуху у вас еще будет шанс выбраться отсюда. - На одном дыхании, не веря своим же словам, протараторил ловец. Это больше походило, как на сон, так и на настоящее испытание для блондина, в голове которого уже пролетал сто и один вариант ответов на случай, если Хозяину станет известно о его поступке. - Если вас поймают, и вы меня сдадите - я лично завершу дело Лорда. - Как можно увереннее донес свою мысль Драко, которого еще немного и точно бы начало трясти от своих же действий.
Попятившись на ступень выше, потом еще на одну и еще, он остановился. Нет, Малфой не собирался извиняться, ибо его голосовые связки в принципе не были на это способны, но тем не менее свое подобие вины он испытывал. Особенно перед Грейнджер, которой теперь придется ходить с ожогом в виде пики на предплечье. Так и не сумев выдавить из себя и пары слов-объяснений, юный пожиратель снова перешел на "инструкции". - Подождите пять минут. Если я не вернусь, значит коридор чист. Западный коридор. - Еще раз раздраженно повторив направление, Драко зашагал вверх по лестнице, молясь и Салазару, и Мерлину, и всем тем, кому можно помолиться, чтобы данный поступок сошел ему с рук. Ведь в конце концов, должна же удача наконец-то снова ему улыбнуться или нет?

 Отправлено: 19.03.10 22:57. Заголовок: ost Светлые глаза Л..

ost

Светлые глаза Луны Лавгуд встретились с глазами Нарциссы Малфой – ни одна из них не отвела взгляда. Интересно, что чувствует мать, когда её ребёнок поднимает руку для того, чтобы причинить боль? Или, что ещё хуже – совершить убийство. Стыд, боль, или, может быть, гордость. Твоё дитя, твоё родное существо, в чьих жилах течёт твоя чистая кровь, вдруг становится палачом. Должно быть, это и тебя убивает. Мать, вырастившая убийцу.
- Это не игра. – Просто отвечает девушка охрипшим голосом.
Этих комментариев достаточно – здесь нечего больше объяснять или доказывать. И вот Нарцисса уже склоняется в поклоне перед своим Хозяином, а её сын просто убирает Луну с дороги, как ненужную куклу. Под силой луча девушка вновь отлетает к стене, и застывает там – в сознании, но более не в силах пошевелиться или произнести хоть слово. Петрификус Тоталус, без шансов, без криков. Безысходность. Закричать бы – плевать, что никто не услышит. Никто не придёт. Никто не поможет.
Вы знаете, как появляются у детей пряди седых волос? Не светлых – а седых, почти белых. Вот в такие мгновения. Когда крик твой подруги острым ножом впивается в твоё сердце, и он звучит – везде, в самой тебе, и вдохнуть не получается, просто слёзы катятся по щекам, а ты даже стереть их не можешь. Ты вообще ничего не можешь, у тебя отняли всё – палочку, движения, голос, друзей, силы, надежду. Оставили только жизнь, да и ту – до наступления ночи. Убили бы сейчас, зачем ночи ждать? Какая теперь разница – Малфой, Лестрейндж или сам этот ваш Лорд. Ничего теперь не важно, всё кончено.
Луна смотрит на плечо Гермионы, а видит только размытые силуэты за стеной собственных слёз, и в сознании бьётся одна только мысль – метка. Они и ей оставили свою чертову метку. Клеймо, которое не смыть, не стереть, не позабыть.
Стёрлись все границы, рухнули последние бастионы, всё смешалось, переплелось. Это не слёзы душат, не они сдавливают горло, это страх – противный и липкий, который, обрываясь, мешается с безразличием и усталостью, с обреченностью. Глупо так умирать, поэтому надо будет, конечно, придумать, как умереть достойно. Глядя в лицо, не судьям – но палачам. Не склоняясь перед их волей, встретив смерть – без страха.
Воланд-де-Морт исчез во тьме, оставив свою мерзкую змею без завтрака, Беллатриса покинула Зал следом, а после и Драко снял свои чары с обездвиженной Лавгуд. Девушка тут же кинулась к Гермионе, помогая той подняться на ноги. А потом этот путь – снова вниз, в подвалы, к ожиданию неминуемой смерти. Покидая Зал, Луна в последний раз взглянула на Нарциссу. Мать, вырастившая труса.
Лестница за лестницей, коридоры, переходы – вновь тяжелое дыхание Гермионы впереди и волшебная палочка Малфоя за спиной. Слёзы не высыхают, боли почти не чувствуешь, и оглядываться незачем. Наконец – тяжелая дверь, за которой томится несчастный старик Олливандер, последнее пристанище пленников. Но вместо пронзительного скрипа петель – полушепот Драко Малфоя за спиной.
Луна не сразу оборачивается, до неё даже не сразу доходит смысл слов, сказанных парнем. Палач дарует шанс на спасение? Здесь нет ловушки? Так бывает? Западное крыло, первый этаж, портрет, метла, главный коридор. Лавгуд будто молитву повторяет про себя набор слов, в первые мгновения показавшийся ей нелепым, бессмысленным бредом. А потом медленно разворачивается и смотрит Малфою прямо в глаза. Снова читает там страх и... чёрт возьми, вину?!
Драко уходит, его шаги гулким эхом отдаются на каменных ступенях, на безмолвных стенах. Луна кусает губы, и в какой-то момент не выдерживает. А ведь она уже решила для себя, что всё кончено. Глупая, глупая Луна Лавгуд. Где же твоя вера в тех, кто безнадёжен?
- Малфой!! – Голос не слушается. Здесь нельзя, невозможно сказать – спасибо. После того, что было. Здесь нельзя крикнуть презрительное – будь ты проклят, после того, что он сделал. Здесь вообще невозможно подобрать нужных слов, и промолчать – тоже. – Есть другой путь. Найди его, ты сможешь.
Вероятно, Драко сочтёт бредом этот последний отчаянный выкрик Луны. Вероятно, он даже решит, что девушка говорила о каком-то другом пути из подземелий на свободу. Но если не всё ещё потеряно – то он поймёт. Поймёт, что сделав один шаг по другой дороге – непросто повернуть обратно. Сегодня ты освобождаешь пленниц, предавая тем самым своего Хозяина, а завтра не явишься по зову Тёмной Метки. Ты делаешь выбор, сам того не осознавая, предав Дамблдора, ты предаёшь и Волан-де-Морта, а если так – то тебя ещё можно спасти. Найди свой путь, Драко Малфой, а мы попробуем отыскать тот, что указал нам ты. Мы выберемся.
Что такое пять минут для пленниц, которые не ведают ни времени, ни ночи, ни дня, ни света, ни тьмы? Никогда не знаешь, сколько оборотов совершили бы стрелки часов вокруг своей оси, будь они у них на виду. Время медленно тянется в ожидании долгожданного глотка свободы. Малфой ушёл, у неё осталась Гермиона и эта молитва в голове, почти бессмысленная – западный коридор, портрет, чулан, метла.
Луна торопливо притягивает подругу к себе одной рукой – осторожно, лишь бы не коснуться обожженного предплечья. Здесь сыро – здесь этот невыносимый запах подземелий, пыли и крови. Здесь так тихо, если не прислушиваться.
- Всё будет хорошо, слышишь. Мы выберемся отсюда, мы выживем, Гермиона! – Шепотом, прямо на ухо, уткнувшись носом в эту копну спутанных каштановых волос, обнимая израненные плечи, стирая слёзы грязными ладонями.
Когда появляется шанс – хоть небольшой, хоть призрачный, но шанс на спасение, то ты мгновенно забываешь об усталости, о том, что идти тяжело – не то, что бежать. Это второе дыхание, это безумие, волшебство – как угодно. Но в этот момент ты из последних сил сражаешься за свою жизнь, даже если потом не сможешь и вовсе сдвинуться с места. Шаги Малфоя давно стихли на лестнице, а они всё стояли в тускло освещенном коридоре, отсчитывая минуты ударами сердец.
- Держись, пожалуйста, прошу тебя, мы найдём этот выход! Не сегодня нам умирать. Не сегодня. – Как безумная шептала Луна, всё ещё прижимая Гермиону к себе, не в силах отпустить. А потом, в какой-то момент она отстранилась, заглянула подруге в глаза и просто кивнула.
Драко сдержал слово – коридор был чист, путь свободен. Миновав его, а следом два лестничных пролёта, несколько площадок и портретную галерею, девушки свернули налево от центрального входа, в западное крыло. Казалось, весь дом погрузился в тишину и мрак. Дневной свет едва пробивался через плотно занавешенные шторами окна. И время – словно остановилось. Пару раз Луна уже думала, что их поймают – один раз, разбив какую-то огромную вазу в одном из коридоров, и второй – чуть не попавшись прямо навстречу Питеру Петтигрю по прозвищу Хвост, когда тот неожиданно бесшумно вывернул из-за угла и скрылся в какой-то комнате. Никогда ещё её сердце не стучало так громко, ей чудилось, что эти удары слышны во всём поместье. Хуже всего было то, что девушки остались без волшебных палочек и, в случае чего – могли полагаться лишь на удачу. Однако удача не оставляла их – вела будто светом невидимого Маяка.
- Вот оно! – В полутёмном коридоре Лавгуд разглядела портрет в золоченой раме. Седой волшебник, чем-то отдаленно напоминающий Люциуса Малфоя, мирно дремал в своём портрете, наполовину скрывая рукавом мантии витиеватую надпись, но имя Антиса вполне возможно было рассмотреть.
Не теряя времени, Луна развернулась вокруг своей оси и рывком распахнула дверь чулана. Рука действительно быстро нащупала в полумраке метлу. Нимбус 2001 – когда-то отец Драко купил такие всей сборной Слизерина. Теперь-то их ловец давно уже обзавелся Молнией последней модели. – Есть! Бежим скорее!
Пленницы далеко убегать не стали – только пару шагов до широкого стрельчатого окна в конце того же коридора. Гермиона раздвинула шторы, Луна дернула за ручку – отчего-то та не поддавалась. Тогда девушка просто со звоном разбила витражное стекло, ударив по нему рукояткой метлы. Обитатели портретов тут же проснулись, нарушив тишину и покой западного крыла Малфой-Менора. Времени больше не было. Лавгуд с тревогой взглянула на подругу – она знала, что у Гермионы с самого первого курса не сложились взаимоотношения с мётлами. Но какой теперь был выбор? Только вперёд – а назад уже нет дороги.
- Ну, вот он. Путь к свободе. Мы ведь сможем? – И взгляд какой-то безумный совершенно. Наверное, когда Луна смотрела именно так, о ней говорили – сумасшедшая. Они обе теперь походили на призраков, словно вернувшихся с того света.
- Смотри, там небо. Там солнце. – И слёзы снова льются из глаз – от яркого света, от свежего морозного воздуха, от падающих снежинок и ощущения того, что можно просто дышать – свободно.
Не герои, просто две полуживые девчонки, оставляющие Ад за своими спинами. Лишь бы не вернуться. Никогда сюда не вернуться. Там впереди – холод. Солнце. И жизнь.
Смерть останется за спиной. Не сегодня, Гермиона.
Если Драко Малфой спасает наши жизни, значит, всё было не зря.
Тьма не бывает вечной. Надежда ещё есть. Только прочь – прочь отсюда.

 Отправлено: 20.03.10 22:55. Заголовок: Нарцисса никогда пре..

Нарцисса никогда прежде так не боялась за свою семью. Привыкшая ходить по лезвию ножа, она предпочитала хоронить опасения, считая, что на маггловские страдания не стоит тратить себя. Однако она угасала: не могла видеть столько насилия в доме. Сложно упиваться чей-то болью, как сумасшедшая Беллатриса, когда на месте жертв мог бы быть ты. Каждый из присутствующих это прекрасно понимал, но сделал свой выбор давно, а за кого-то его сделали. Как за Драко, например. Или за этих двух девчонок. Поначалу им все казалось таким безоблачным и простым, но ведь это далеко не так. Юношеский азарт проходит, стоит столкнуться лицом к лицу с опасностью. Минутную победу они, дети, относят к заслуженной, хотя это не более, чем везение. Драко всегда был в окружении Пожирателей; сложно представить его на стороне Ордена Феникса или занимающим нейтральную позицию. От него, единственного наследника древней и уважаемой фамилии, ожидали только одного, с чем Нарцисса до сих пор не могла смириться. Отдавайте своих детей Лорду, но не ее! Он ведь шутит, играет со всеми ними, вселяет панику и пробуждает кошмары. Одно неверное движение, брошенное слово - вы навсегда останетесь никем в глазах Лорда и никем в летописи жизни.
Ты ведь не этого хотел, Драко. Тогда почему безропотно подчиняешься Хозяину? Пути назад нет - верно. Ты хочешь быть сильным, казаться мужественным и таким же, как Пожиратели, но я знаю, что ты все делаешь через силу. Ты так и не определился; ты устал, останешься хотя бы на чуть-чуть? "Нет", - я вижу этот ответ и знаю, что ты готов покинуть дом, как только представится возможность. Зачем ты так? Скоро все наладится... я верю.
Нельзя было верить в обман, ровно как и в то, что происходящее не напоминает фарс и жестокую игру Лорда. За что же их мучить раскаленным железом? Они глупые еще, раз считают боль достойной расплатой за свою дерзость. Дайте волю Белле - она их убьет, дайте волю Драко - он убьет мать. Как бы повел себя Люциус, будь он зрителем в зале?
Нарцисса, не говоря ни слова, испуганно наблюдала за сыном, считая секунды и молясь. О чем? Странно, но женщина не умела молиться, не обращалась к Богу и не просила прощения за свои грехи. Однако сейчас в ней что-то надломилось, словно старая плита памяти треснула, открывая свет новому чувству - странному облегчению и душераздирающей боли от окаменевших, заспанных воспоминаний.
Эти девчонки правы: это не игра. Лавгуд, в жизни себе не признаюсь, знает, за что борется. Она готова терпеть невыносимую боль, видеть, как теряет силы ее подруга, лишь бы знать, что усилия не напрасны. Смотри, ты пытаешь грязнокровку раскаленным железом - своеобразным образом показываешь, как сложно быть Пожирателем. Ей должно быть все равно до нашей магической войны, но нет. Я не восхищаюсь ими, не жалею их и не презираю. Каждому по заслугам, однако, эту пытку они не скоро забудут. Каково было бы их родителям видеть страдания своих детей? Прошу - закончи "задание", какие бы чувства ты сейчас ни испытывал.
Лорд не привык видеть отсутствие результатов, а от уставших, полуживых девчонок ничего не добьешься. Осознание поздно пришло к Хозяину, но лучше так, чем еще раз становиться свидетельницей кошмара. Угрозы его не были пустыми и беспочвенными, но достаточными для того, чтобы понять - скоро конец. Через считанные минуты маг исчез, и Нарцисса сдержала желание обнять Драко. У него было очередное задание. Почти как у Люциуса, когда тот был молодым. Ее сын - почти что убийца. Ее сын способен причинить боль. Ее сын стал одновременно чужим ей и близким кругу Пожирателей. Ее сын повел себя недостойно... и пусть. Он ушел из зала, не прощаясь, а девчонка с голубыми глазами все же обернулась. Нарцисса не улыбнулась ей: ни одна мышца не дрогнула на лице, зато глаза на мгновение улыбнулись - все прошло. Она просто не могла ненавидеть детей, которые терпели такие муки ради своей победы.
Она, как и прежде, осталась одна в поместье. Ходики мерно отбивали тихий ритм, дом напоминал огромное бездушное приведение, словно ничего и не было.
Совершай ошибки, милый: они научат тебя тому, чего мы с отцом не смогли дать тебе.

 Отправлено: 21.03.10 21:57. Заголовок: Неужели все закончил..

Неужели все закончилось? Хотя бы на этот раз. На сегодня. И было почти все равно, что уже был отдан приказ отобрать у них двоих «завтра» - осознание приходило слишком медленно. Боль и нечеловеческая усталость мешали думать, застилали разум своей смесью бушующих красок. Закончилось. В последнее время для Гермионы все только заканчивалось – пытки, боль, силы, - но ничего никогда не начиналось. Либо тянулось, либо заканчивалось – только два варианта. «Что будешь делать, если и завтрашний день не начнется?» - обреченно шепнул внутренний голос. «Не знаю», - поморщилась от боли Гермиона, поднимаясь с помощью Луны с пола. - «Наверное, буду жить. Не начну, а снова только продолжу. Там где тепло - в чьих-то сердцах». Только бы выдержать этот путь до опостылевшего подвала, где можно будет просто лицом вниз упасть на каменный пол и снова забыться, чтобы не размышлять о том, как же скоро наступит вечер. Ведь осталось совсем немного – пара ступеней да тяжелая дверь. Где то за ней оставалось ее забвение. Но Малфой почему-то медлил, и ожидание становилось все тяжелее. Возможно, именно поэтому Гермиона едва не вздрогнула от пронзивших тишину слов. Первый этаж, западное крыло… Она, не оборачиваясь, по-прежнему упиралась взглядом в ненавистную дверь – если этот слизняк вздумал пошутить, он выбрал самое неудачное время. Очередная насмешка? Гермиона повернула голову, встречаясь обреченным взглядом с Луной, вновь услышала голос Малфоя и застыла от удивления. Если бы не последняя фраза, она ни за что бы сейчас ему не поверила, но он и в самом деле это сказал. «Если вы меня сдадите», - все еще звучало в ушах, - «Я лично завершу… Если вы меня сдадите, я…» И внезапно в голове что-то щелкнуло – он не врет. Сейчас не врет. Гермиона, широко раскрыв удивленные глаза, смотрела на Драко Малфоя, и не могла поверить в происходящее. И это она всегда призывала своих друзей быть к нему терпимее, научиться давать ему шансы? Всегда говорила, что каждый человек способен на настоящий поступок, а теперь не может поверить в то, что слизеринец в самом деле собирается им помочь? Слова «Малфой» и «помочь» в одном предложении? Неужели это и в самом деле не сон? Гермиона посмотрела на слегка просветлевшее лицо Луны, и опустила взгляд. Лавгуд поверила. Ухватилась за мысль о спасении сразу же, не вытаскивая ярлыков «хороший» - «плохой». А она… Грейнджер так и не подняла больше взгляда, пока удаляющиеся шаги не затихли. Пять минут. Что такое пять минут? Она отсчитывала секунды про себя, крепко держась за руку подруги и лишь кивая в ответ на ее слова. Семьдесят восемь, семьдесят девять... Кажется, тело снова начало колотить мелкой дрожью. О том, что произойдет, если их поймают, не хотелось даже и думать. Сто восемьдесят один, сто восемьдесят два… «Малфой. Малфой» - стучало в голове. А еще «зачем?» и «дальше?». Да, она сумела поверить Драко – ведь, если бы не поверила, то и пачкать слово «надежда» своими губами не имела бы больше права. Но поверить в реальность происходящего – это совсем другое. «Двести тридцать пять, двести тридцать шесть» - твердила Гермиона про себя, будто ища спасения в привычных цифрах. Но им все равно не удавалось вытеснить из головы ворох сумбурных мыслей. Что сделают с ними, при неудачном исходе было и так понятно. А что сделают с самим Малфоем, если правда откроется? Девушка безумно злилась на себя за это, но это никак не выходило из головы. Кем бы он ни был, он почему-то рискнул ради них своей драгоценной шкурой. И это ломало какие-то переборки в привычной картине мира. Триста тридцать два, триста тридцать три… Гермиона наконец заметила кивок Луны и бок о бок с ней двинулась к выходу из подвала. Потом, спустя месяцы или годы, она уже не сможет вспомнить подробностей. Кажется, отложатся в памяти разбитая ваза, холод каменного пола да давящая тишина – только и всего. А сейчас туман в голове. И неожиданно Гермиона понимает, что смотрит на собственные руки, которые отдергивают тяжелые дорогие шторы – в следующий момент ей в глаза бьет ослепительный свет, от которого немедленно начинают течь слезы и она зажмуривается что было сил, будто испуганная звоном разбитого стекла. «Конечно, сможем», - произносит девушка самым уверенным тоном, на который только сейчас способна, хотя на самом деле, сердце ее ушло в пятки от воплей разбуженных портретов, - «Поверь и мне тоже». Ведь поверила тому, кто всегда пытался тать лишь врагом. Только бы выбраться, только бы. А там… А там все будет по-другому. «Все будет по-другому, слышишь?» Гермиона дрожащими руками схватилась за плечи Луны и тяжело плюхнулась позади нее на метлу, провалившуюся в воздушную яму от тяжести их веса. Что-то внутри сжалось еще сильнее, от ужаса, но она усилием непонятно откуда взявшейся воли заставила себя не смотреть в низ. Но не смотреть назад было не возможно. Чувствуя, как метла уверенно набирает высоту, Гермиона обернулась, чтобы взглянуть снаружи на свою, теперь уже бывшую, темницу. Слезы все еще застилали глаза, но ей показалось, всего на мгновение, будто в одном из окон мелькнула знакомая светловолосая голова. Она не знала, каких благодарностей могло стоить то, что сделал для них Драко Малфой – наверное, таких вообще не существовало. Сказать «спасибо» здесь было попросту невозможно, ни за какие галлеоны. Жжение от ожога в предплечье все еще напоминало о себе, но страх не давал даже отпустить на пару мгновений руку, чтобы смахнуть градом текущие из глаз слезы. Наверное, здесь было виновато что-то еще, кроме встречного ветра и ослепительной белизны окружающего мира. «Прости, Драко», - еле слышно шепнула Гермиона, и отвернулась обратно, уткнувшись лицом в плечо Луны. Они улетали навстречу такому долгожданному «по-другому», оставляя его в том месте, что так долго пыталось стать для них настоящим адом.