Отправлено: 22.01.10 00:24. Заголовок: [Возмездие] - ч.3

[!] По итогам квеста будет присужден перк. На начало квеста перк закрыт.

Время и место: Хогвартс, класс Маггловедения, первый урок после завтрака.

Действующие лица: Алекто Кэрроу, студенты (не явившихся сурово покарают).

События: Маггловедение отныне обязательно для всех. Вы чем-то недовольны? Скажите об этом Алекто Кэрроу, она тут же отыщет для вас подходящее заклятие. Впрочем, на урок пришли и участники Отряда Дамблдора, которые больше не прячутся – они в открытую бросают вызов новому режиму. Сегодня здесь будет жарко – об этом знают все. Кое-кто традиционно сходил за обезболивающими зельями к мадам Помфри ещё до урока. Никогда не знаешь, кто сегодня станет следующей жертвой.

P.S. Будьте добры при входе в класс указывать место, на которое садитесь, в начале поста. Стандартно, чтобы не было путаницы.



ОФФ. Если вдруг вам и этих 42 парт/мест не хватит, то просто ждите, пока придёт Лавгуд и нарисует ещё. о.О

[!] При всём уважении. А давайте не будут выступать все и сразу? Я понимаю, что вас сорок человек, но дайте Кэрроу элементарно среагировать на всех по очереди. Про логику не забывайте, пожалуйста. Вас сорок - а я одна. Спасибо.

 Отправлено: 02.02.10 00:20. Заголовок: Быть героем глупо, х..

Быть героем глупо, хотя бы потому, что в конце они никому не нужны. Не нужны по одной понятной причине — с ними всегда одиноко. В то время когда герой рвется спасать мир, то всем кто любит его приходится его ждать. В этом ожидании проходит вся жизнь, и одиночество становится слишком невыносимым. Никому не нужны герои, никому.
-Эх ты подонок, - процедил сквозь зубы рейвенкловец наблюдая за Крэббом и посильнее сжимая в руках палочку.
Дело не в Селвине. Дело даже не в Элодии. Это просто несправедливость, которую Артфаэль не выносил. Пусть тот же Асмодей ненавистен ему всей душой, он всё равно пальцем его не тронет при таком раскладе. Всегда надо вести себя с честью, даже если значение этого слова потерялось в нынешних обстоятельствах.
Рейвенкловец глянул в сторону Энтони которого хорошенько потрепала профессор Кэрроу своим заклинанием. Он перевел взгляд на Невилла, который словно ждал своей участи но не собирался отступать ни под каким предлогом. Доблесть? Отвага? И возможно глупость? На самом деле так оно и было. Наверное все герои немного глупые, но есть момент когда нельзя терпеть дальше. Нельзя смотреть несправедливости в глаза и играть слепого. Этот момент наступил сейчас, и Арт не собирался мирно сидеть на своем месте и не двигаться. Возможно так было бы легче, и можно сказать, что решение было бы довольно умное, ведь кто сидел молча и кивал профессору, тому и не было больно. Но как это сделать? Как можно потерять столько человечности и с безразличием наблюдать за тем как того же Невилла поглощает огненное кольцо? Неужели в этом мире не осталось места для человечности?
Селвин куда-то покатился неподалеку от него. Ничего, сам справится. Самое ужасное, что могло случиться в этом кабинете это смирение. Нельзя смириться с этой несправедливостью, и на самом деле Арту нравилось, что безразличная к окружающему миру Жизель чуть дрожала от злости подле него. И именно тогда он заметил неподалеку Элодию. Она не смирилась. Даже не думала об этом.
Он недолго думал и снова окинув взглядом весь кабинет взял в руки свою сумку и перекинул через плечо. Ллевелин знал, что это уже не игра, и даже не простая жестокость, а самая настоящая война. Им не нужен Волдеморт чтоб они убивали друг-друга, люди вполне могут справится и без чей либо помощи. Рейвенкловец сделал пару шагов и остановился рядом с Элли, которая сидела на полу и метила свою следующую цель. Он усмехнулся. Нет, на этот раз Арт не попросит Ирвин спрятаться и бежать как можно дальше. Она не должна. Никто не должен. Всё равно он здесь, и попытается защитить её до последнего.
-Ты неисправима, - с мягкой улыбкой произнес он и опустился к ней протягивая свою сумку, - Ну что, защищаемся до последнего, Эл? - палочка была наготове. Но Арт пока не спешил ничего делать, ведь жизнь Невилла висела на волоске.

 Отправлено: 02.02.10 17:06. Заголовок: пост без подчеркиван..

пост без подчеркиваний - читайте всё

Эти дети были то ли невообразимо тупыми, то ли невообразимо жестокими. Что из этого преобладало, Алекто так и не поняла, но больше склонялась к первому варианту. Им говоришь – молчать! – они орут. Им говоришь – сидеть! – они вскакивают с мест и швыряются заклинаниями. Собаки, о которых с таким пафосом тут вещал Селвин, и те лучше обучены выполнять команды, чем это сборище выродков. И ведь как ловко прикрываются благородством и героизмом, вы на них посмотрите! Их предупредили – одно только неповиновение, и вам останется лишь приносить цветы на гробницу Невилла Лонгботтома, а им плевать! Каждому надо показать себя ещё большим идиотом, чем он является. Свой выбор эти дети сделали сами. Кэрроу была свято уверена в том, что не она сейчас добьёт мальчишку, а его, так называемые, друзья, которые поставили собственное задетое самолюбие, иллюзорные честь и гордость выше человеческой жизни. Что ж – ваше право, а выбор вам давали.
- Остин – ты придёшь его хоронить?
Издевательская усмешка – и заклятие Габриэллы сбивает с Захарии щит, что Хаффлпаффец, несомненно, чувствует.
- Или, может быть, ты, Абботт?
Взмах палочки Пожирательницы – и огненное кольцо ещё теснее сжимается вокруг Невилла, хотя, ещё мгновение назад казалось, что теснее некуда. Что же до заклинания Ханны, адресованного Шейн, то оно и вовсе угодило в собственный же щит Хаффлпаффки, который та наколдовала мгновением ранее. Очевидно, девушка за семь лет так и не выучила разницу между Протего и Дифиндо. Кендалл так и не понадобилось прикрываться своей пленницей.
Впрочем, впереди тоже было весело. Кэрроу весьма удачно отскочила в сторону, когда ей под ноги с феерическим грохотом приземлился Грегори Гойл, который чуть не сшиб с их парты брата и сестру де Вриз. Кэти Руквуд даже не подозревала, что её щит между Аззи и Гойлом сработает намного выше ожидаемого – даже вновь присела на своё место от неожиданности. Что до Кэрроу – отскочила она весьма вовремя, ибо где-то в непростительной близости от её левого плеча пролетел увесистый книжный том. К счастью, он перелетел дальше, влетев прямиком в классную доску, а после приземлившись на пол.
Что же до первого снаряда Элодии, то вот он как раз пришёлся точно в цель, но обо всём по порядку. Винсент Крэбб действительно перехватил удар Селвина и мгновением позже вывихнул ему запястье левой руки, без перелома костей всё-таки обошлось. Вот только с заклинаниями парням повезло гораздо меньше – оба они не достигли намеченных целей. Петрификус Крэбба ушёл в потолок, когда Винс получил по голове Восстаниями гоблинов, брошенными Ирвин. Получил не настолько сильно, чтобы отключиться, но достаточно для того, чтобы дезориентироваться, дернуться, взвыть от боли и схватиться за голову – в глазах Слизеринца вмиг потемнело. Конфринго Асмодея угодило, напротив, не в потолок, а в пол, когда правая рука его дрогнула в момент вывиха левой. Взрыв раздался там, где несколько мгновений назад стояла Алекто, а теперь лежало тело бесчувственного Гойла. Третья книжка Элодии, летящая в Смита, на этом фоне оказалась практически никем не замеченной.
Взрыв таки пробил дыру в полу, Гойла взрывной волной отбросило ещё дальше – куда-то к стене, сверху на него полетели каменные осколки и обломки паркета.
Алекто инстинктивно прикрыла голову руками и отшатнулась к окну, один из каменных осколков угодил в стекло, отчего то разлетелось вдребезги.
- КТО ЭТО СДЕЛАЛ, ВЫРОДКИ?!
Кэрроу засыпало осколками стекла, которые резали ей руки и плечи, когда класс погрузился во мрак. Только пламя, будто факел, пылало вокруг Невилла, оставаясь единственным источником света. Голоса Дэна, Лизы и Тони потонули в звоне и грохоте. Часть обломков пола пришлась и на первые парты, в том числе и на парту Лэйни и Эдмунда, отчего точность заклинаний второго значительно пострадала. Пламя ему заморозить так и не удалось, а последнее заклятие и вовсе угодило в парту, отчего та моментально разлетелась на куски. Часть из них сгорела в огне, часть досталась сидевшим и стоявшим поблизости - Лизе Турпин, Дэну, Энтони, Элодии, Артфаелю, Илэйн, Кэтрин и Оуэну.
Кажется, именно в этот момент Алекто Кэрроу поняла, что всё это зашло слишком далеко. Она в ярости взмахнула палочкой, отчего огонь вокруг Невилла тут же исчез – у Гриффиндорца загорелся край мантии и остались тепловые ожоги на лице и руках. Зато огонь появился возле неё – возле Алекто, непроницаемой стеной отделив Пожирательницу от остальной части класса. Тьма не рассеялась, поэтому она за этим огненным укрытием выглядела ещё более пугающе. Чтобы ни нападать, чтобы даже подходить не смели.
- А теперь пошли вон отсюда. Все убирайтесь! По пятьдесят баллов с Рейвенкло, Гриффиндора и Хаффлпаффа за сорванный урок. Через полчаса каждый из вас должен быть в своей гостиной. Палочки отдадите деканам, которых я разыщу немедленно. Наказания получите от меня лично. Если кто-то вздумает улизнуть, если я хоть одного из вас не обнаружу там, где ему велено быть, то огненная клетка покажется вам раем – будьте уверены. Смит, Голдштейн, Лонгботтом, Арден – за исполнение отвечаете головой.

Собственно, можно расходиться. Или не расходиться – воля ваша, наказания тоже. Через некоторое время (думаю, к вечеру) будут открыты новые квесты – уже в факультетских гостиных.

 Отправлено: 02.02.10 18:08. Заголовок: успокаиваемся Эсте..

успокаиваемся


Эстель стояла неподвижно, не желая попадать под огонь различных заклинаний; не шелохнувшись, чтобы не сложилось ложного впечатления, что она хочет улизнуть или встать на защиту обиженных. К тому же, она ждала реакции Кэрроу, которая, впрочем, последовала незамедлительно и… тут нужно было смолчать, пусть даже больно укололи, пусть даже задели за живое, пусть даже распотрошили старое. Нужно вспомнить что-то доброе, чтобы отвлечься, или представить, как Кэрроу могла валяться в ногах Лорда, однажды допустив грубейшую ошибку. Такое ведь могло быть? Разумеется. Назовите хоть одного Пожирателя, чья репутация безупречна! Хотя бы одного. Каждый совершал провалы, каждый ошибался и ползал в ногах Лорда, вымаливая прощения или жизни себе и своим родным. И Кэрроу, как представилось Эстель, должна была пройти этот путь благородного унижения, чтобы сейчас величественно размахивать палочкой и указывать на промахи студентов, среди которых была и француженка.
Да что она знает? Да ничего ей неведомо, раз самолично устроила на своем же уроке черт-те что, показывая только ярость, а не силу. Безусловно, взрослая пожирательница справится со всеми сопляками, которые рьяно строили щиты, забрасывали друг друга лучами заклятий, и именно это останавливало Арден, чтобы не уподобиться тем, кто начал излагать свою версию правды, кто тщетно попытался очистить изрядно запятнанную репутацию. Кэрроу не будет той, которая заставит Эстель оправдываться, вновь подавать голос, подобно шавке, и колко реагировать, зная, что силы неравны.
Слизерин вдруг стал славен гнилью: маленькие гиены собрали силы и решили, наконец, подать голос. Как умилительно.
Едва не падая в обморок и стискивая крохотные кулачки от злости, маленькая Астория, качаясь и падая, якобы нанесла ответный удар. Удручающее положение у младшенькой Гринграсс. Она действительно считает, что знает что-то об Арден? Она действительно верит наивным сказкам, что француженка будет бояться их всех вместе взятых? Нет, она серьезно? Кого и стоит бояться, так это Кэрроу, которая подала голос и расставила все по своим местам, но поздновато будет для учительских указаний - свою ненависть нужно было давать порционно, а не выжидать, пока "слабаки"-студенты пойдут против нее. Астория захотела защитить свою честь и честь своей сестры. И блефовала она глупо - слишком неумело для слизеринки. – "По самым темным углам"? – Поморщилась Арден, в глубине души ликуя. В глазах плясал веселый огонек, словно реакция младшей Гринграсс была предсказуема француженкой. Так оно и случилось: сплетни, слухи, коридоры. Фантастический любовный триллер от английского бомонда. - Сядь и послушай хоть однажды свою старшую сестру - она плохого не посоветует. Ты спутала меня со своим близким окружением. Позже просветишь, кто это "лучшие представители моего факультета". Сомневаюсь, что ты. - Не для того девушка ни с кем из Слизерина не общалась, не для того она несколько минут назад встала, чтобы собачиться с мелкой Гринграсс, не для того она тщательно, с особой любовью создавала образ нелюдимой и злобной девочки в течение шести с половиной лет и не для того она была в поместье Малфоев, чтобы слушать бредни ребенка. Кэрроу совершенно не в тему напомнила об этом событии, да вот только спутала кое-что: ползал на коленях Малфой, вымаливая третий шанс, а она сделала все, что было в ее силах и даже больше. Алекто сойдет с ума от своей злости и оттого, насколько она слепа и ошибается, но ее ведь не волнуют проблемы студентов - пусть занимается похвалой тех, кто выступил за Комитет Очистки. Вовремя.
Однако распыляться злостью и ненавистью Кэрроу пришлось не очень долго: громкий звук разбитого стекла стал предвестником весьма громкого, видимо, риторического вопроса: кто это сделал? Но Арден беспокоило не то, что происходило с преподавателем, сколько то, что класс погрузился во мрак. Теперь взреветь готова была шестикурсница, слушая указы Алекто. Мерлин, хоть глаз выколи. Грех так говорить, но отчасти спасал огонь, который служил опасным кольцом вокруг Невилла, а теперь защищал Кэрроу. Теперь лицо Кэрроу было поистине ужасающим и в ее силы верилось больше чем в сказки о магии и злых волшебниках.
Конечно, профессор..
Lumos, созданный Эстель, мягко освещал лица тех, кто оказался на расстоянии 2-4 метров от француженки. – Астория, волшебные палочки детям не игрушка, убери ее. Все равно в твоих руках она бесполезна, как карандаш.- Гомон поутих. - Кто в может самостоятельно идти, живо отправляйтесь в гостиную. Кто не может, тем помогут Янковский, Забини и Нотт, - после чего непременно займетесь своими делами, которые важнее дел министров юстиции. - Кстати, где Янковский? - Эстель обернулась: он стоял в дверях, держал на плечах девушку, лицо которой в свете палочки было трудно узнаваемым. - Может, отпустишь даму?

 Отправлено: 02.02.10 20:57. Заголовок: Огонь. Яркий и жесто..

Огонь. Яркий и жестокий. Он не способен пожалеть человека. Жалость и пощада ему неизвестны. Огненное колечко, как будто безобидное, совсем не страшное, в любой момент могла обжечь Лонгботтома. Жизель не сводила взгляд с огня. Она не смотрела на гриффиндорца, который в любой момент мог взвыть от боли. Девушка смотрела лишь на огонь и от чего-то подумала, что может уж лучше быть на месте Лонгботтома, чем стоять вдали и наблюдать за всем этим.
Де Анжу сжала руки в кулаки от злости, впиваясь ногтями в собственную кожу. Она вся дрожала. Дрожала не как испуганный кролик, которого загнали в угол, а как зверь который в любой момент может вырваться из клетки и порвать всех вокруг.
Слишком многое случилось за последнее время. Слишком много злости накопилось. Слишком много обиды пришлось глотать. Слишком много боли — пропади всё пропадом! - в этом проклятом сердце. Да уж лучше бы она вырвала этот ненужный орган и выбросила на съедение воронам, чем так страдала. Что делать с болью, которая царапалась в груди? Что делать с обидой, которая душила изнутри? Что делать со злостью, которая могла причинить вред не только окружающим, но и ей самой?
Жизель дернулась уже в который раз. Она собиралась броситься в сторону Невилла сама не зная почему и за что, как перед ней появилась защитная сфера. Это был не Айзек, хотя о нем и подумала француженка. Это была Офелия, и де Анжу слегка растерянно на неё глянула. Не подруги, а просто приятельницы, но как же непривычно будет в этом мире друг без друга.
Жалкое зрелище. Она такая беспомощная без палочки, что даже смешно. На самом деле это не так. Не должно быть так. Жизель не боялась смерти. Сейчас ей казалось, что умереть было бы самым лучшим выходом из этой ситуации. Никакого унижения. Никакой усталости и злости. Но ведь нельзя так просто сдаться, нет?
-Прочь, - гневно ответила де Анжу когда Янковский вдруг соизволил с ней заговорить, - Иди ты... - Жизель только собиралась выругнуться как слизеринец резко перекинул её через плечо и направился к выходу.
Это случилось слишком неожиданно, да и де Анжу никак не могла такого ожидать. Она начала пинаться изо всех сил, только безуспешно. Злость сейчас переполняла француженку, но она никак не могла высвободиться из хватки Айзека, да и зря пыталась, он всё равно был намного сильнее неё. Жизель барабанила кулаками по спине слизеринца. Волосы падали на лицо, и она не могла даже различить лица людей перед собой. Жизель была в гневе. Она по-настоящему была в гневе.
-Пусти меня! Сейчас же пусти, ты чистокровная свинья! Я ненавижу тебя! - фыркала и шипела девушка при этом ругаясь на французском. Класс остался позади со своими заклинаниями, страданиями и в том числе с её палочкой.
И снова она чувствует себя бессильной. Француженка вцепилась в волосы Янковского словно пыталась вырвать их. Пусть только поставит её на пол, и тогда Айзек обязательно пожалеет о том, что так с ней поступил. Он вообще пожалеет, что родился на этот свет. Что встретил её. Обо всем пожалеет.

Переход для Янковского с де Анжу куда-то там, пока не решили.

 Отправлено: 03.02.10 01:00. Заголовок: Заклинания, много за..

Заклинания, много заклинаний. Со всех сторон. Уже не понятно кто и где. Крики боли, ужаса, гнева. Все смешалось. Все это стало невыносимо, просто ужасно невыносимо. Огненный круг сжался еще сильнее вокруг Невилла и сердце Лизы пропустило пару ударов. Неужели все...
Отвлеченная этим, Лиза, не уловила, как все произошло. Но в следующее мгновение на нее посыпались осколки битого стекла. Лиза машинально прикрыла голову руками. Острые кусочки стекла резали кожу, но все это было не важно. Девушка уже не чувствовала боли. В глазах была только злость и ненависть. Да, именно злость и ненависть. Неужели она ни когда больше не увидит Хогвардс таким как раньше. Светлым, где дети находят своих настоящих друзей.
Видимо Керроу все-таки сдалась и была выведена из себя, так как орала, что бы все убирались. Слышались угрозы, запугивание, но все это как-то не воспринималось. Звучало где-то далеко, со стороны. Лиза быстро схватила свои вещи и вернулась к Дэну.
- Как ты? Давай я тебе помогу?
Лиза слышала, как к Невиллу обратился Эдмунд.
«Значит, с ним все будет хорошо!»
По пути Лиза позвала и Шеппарда.
- Оуэн, пойдем в гостиную.- И вздохнув добавила. – еще один кошмар закончен….
В голове звучали слова Керроу, которые не как не хотели укладываться в голове.
« Сдать палочки… Да, как же так… Так нельзя…» - на глаза наворачивались слезы, но плакать нельзя. Наказание от Керроу было даже менее страшным, чем лишится палочки.
- Ни чего, - шептала Лиза, выходя из класса- и с этим справимся.


====> [Не мудрым - хлеб]

 Отправлено: 03.02.10 02:04. Заголовок: Думаю, что ни один л..

Мы живём в эпоху парадоксов. Ради сохранения мира вынуждены вести войну. © Эрих Мария Ремарк. Ночь в Лиссабоне

Думаю, что ни один летописец не смог бы записать, очередность событий в классе так, чтобы читатель не запутался. Как в этом хаосе разбиралась профессор было совершенно не понятно, она заслужила своего рода аплодисменты. Заклинание Абботт так и не долетело до цели, что не могло не порадовать Кендалл. Она бы даже рассмеялась, правда в этот момент Кэрроу выкрикнула очередное проклятие, и с такой неожиданной громкостью, что девушка вздрогнула. – Урок закончен? Слава Салазару. – Прошептав заклинание, возвещающее об окончании муках гриффидорки, Шейн убрала палочку и пронаблюдала за телом Лесси. Вот оно висит в воздухе, на плечах видны порезы, из которых течет кровь, мгновение – и нет волшебной поддержки. Ещё один момент и оно падает вниз, на парту, затем на пол с наиотвратительнейшим звуком. Такой смачный шлепок, когда шматок сырого мяса падает на линолеум. Впрочем, реальность не далека от сравнения. – Я. Это сделала я. Невинного, беззащитного человека. Да, раздери хвосторогу, это сделала я. – Озлобившись сама на себя за подобные мысли, Шейн вызывающе посмотрела на свою жертву, а затем, не менее нагло и пристально в глаза Фокс. И тут же темнота, крики, взрывы, всполохи огня. Не урок в школе Хогвартс, а настоящее боевое сражение.
Смит, Голдштейн, Лонгботтом, Арден – за исполнение отвечаете головой.
- Зак, бросай эту мартышку, у тебя теперь есть дела поважней. – Одобрительно хлопнув друга по плечу, Шейн направилась к выходу из класса. Где-то там, может благодаря прикосновению, а может просто сейчас это осознав, девушка почувствовала теплоту и облегчение. Есть, есть те, кто стоит до конца за то, что верит или считает правым. Селвина и Мураками вообще нужно пытать самыми страшными пытками. И даже не за свою точку зрения, а за предательство. Кстати, о последней. Проходя к выходу она должна была пройти мимо Мононоки, как в этот миг хотелось поднять свою палочку и произнести заклинание, не менее впечатляющее , чем Круциатус. А ведь слизеринка была без палочки, экий соблазн. – Не надо, оставь, не пачкайся, вдох, выдох, иди дальше. – Тем паче, что в этой тьме ничего путного и не вышло бы. Особо не задерживаясь, девушка дошла до двери и вышла из кабинета.

=> [Здесь каждый сам за себя в ответе]

 Отправлено: 03.02.10 10:59. Заголовок: Боль от удара книгой..

Боль от удара книгой расползалась по затылку. Крэбб свирепо оглянулся кругом, чтобы выяснить, что за негодяй тут кидается. Но последнее, что успел увидеть слизеринец, как заклинание Селвина чуть не взрывает Гойла на месте. Грохот, звон разбитого стекла и холодный воздух, женский вопль И на класс опустилась тьма. Винсент тут же бы вновь набросился на Аззи и доломал бы ему недоломанное, или вовсе придушил бы, если бы не грозный окрик Алекто. Он был слишком скуден умом, чтобы понять тонкие маневры Кендалл, Смита и самой профессор Кэрроу. Которые и позволили Комитету Очистки завершить всю ситуацию в свою пользу. Для него весь урок Маггловедения свелся к короткой схватке с предателем Селвином.
Крэбба встревожило состояние его верного товарища. Он на ощупь двинулся вперед, в то время как все остальные студенты медленно, но верно потянулись назад - к выходу из класса. Он переступил через дыру в полу, разломанный паркет, каменные обломки. И наступил на что-то. Упс...Это была рука Гойла, высовывающаяся из-под каменно-деревянного крошева. Винни бросился на колени, мощными гребками освобождая друга от мусора. Грегори был без сознания, но хотя бы руки-ноги-голова у него были на месте, не оторвало. Крэбб принялся его его трясти и бить по щекам. Все без толку. Где-то в середине зала мерцал огонек. Там хладнокровно раздавала распоряжения Эстель Арден, староста. Но до нее было далеко, Кэрроу - ближе. Хотя к ней и было боязно обращаться. Как? Мне тоже палочку отдавать? Какого... да ни за что. Пусть только попробуют! - успел подумать Винсент со злостью.
- Профессор Кэрроу! Это Гойл...Он..того.. в сознание не приходит. У него кровь... Его бы надо..это.. в Больничное крыло!
Громила просунул руки подышки Гойлу и, кряхтя, потащил.

 Отправлено: 03.02.10 11:36. Заголовок: Но я сказала: - Брат..

Но я сказала:
- Брат, мы все-таки пойдем вперед.
Над нами день угас,
Но там, вдали, горит восход. ©

Отдать палочки? Какая же я глупая. Эдмунд всё решил иначе. И случилось всё это так быстро – грохот, полёты, взрыв, темнота, камень, крики. Я только голову руками закрыла, зажмурилась и уткнулась в плечо брата, чтобы только не видеть и не слышать всего этого. Нашли тоже мне, бесстрашную Гриффиндорку. Которая плачет и трясется от одного Пыточного Проклятия, а ведь её даже помучить как следует не успели. Кажется, я и впрямь не соображала, что делаю в тот момент – я ни о чём не думала, брат думал за нас обоих. Я только чувствовала и молила Бога о том, чтобы этот кошмар закончился, чтобы только все остались живы. А потом Эд поднялся и проговорил просто – уходим.
Видимо, мои молитвы были услышаны. Действительно всё закончилось?
Я небрежно вытерла ладонью слёзы – скорее, просто размазала по щекам, открыла глаза, и поднялась следом за Эдмундом. Такая тьма, только пламя полыхает в углу класса. Кэрроу. На неё я не оглядывалась.
Эд подошёл к Невиллу, да только задерживаться возле него не стал. Я так и не поняла, почему, но остановилась на несколько мгновений, прежде чем послушно пойти вслед за братом.
- Ожоги есть, да? Тебе нужно к мадам Помфри, Невилл. В Больничное Крыло проводить?
Но Лонгботтом только головой покачал, и я его прекрасно понимала. Ибо сама сейчас передвигалась с трудом – от шока, боли и всего сразу, но ни за что не оставила бы сейчас брата и остальных ребят ради того, чтобы отправиться за дозой обезболивающих к медсестре.
- Идём за нами, я постараюсь тебе помочь. Зря я что ли тут дочка колдомедика?
Я вздохнула, крепче сжала руку Эдмунда и мы стали пробираться к выходу. Кто-то успокаивался, кто-то раздавал указания, кто-то просто молча уходил – я ни на кого не смотрела. Я уже не понимала, то ли это у меня до сих пор так дрожали руки, то ли у брата – да и разницы теперь никакой не было.
- Договорились, Эд. Ты меня, пожалуйста, тоже. Только не жалей о том, что было. Это всё не зря. Честное слово – не зря.
Я зажгла свет на кончике волшебной палочки, освещая дорогу, и мы с Эдмундом покинули класс, держась за руки. Впереди нас ждал, если не свет, так, по крайней мере, огонь. Пламя в камине гостиной Гриффиндора и огонь в сердцах однокурсников, который не погасить никакими темными заклятиями. Сегодняшний бой был проигран, но проигран с честью, а это тоже кое-что, да значит.

 Отправлено: 03.02.10 13:31. Заголовок: - Мне это и не нужно..

- Мне это и не нужно, достаточно слышать твой голос, Феликс – полушёпотом в ухо, проводя палочкой по подбородку. Смит улыбнулся в ответ на похвалу Кэрроу, но улыбка вышла слегка натянутой. Смотреть на всё оказалось забавно – четверо студентов со своими жертвами, несколько сопротивляющихся, толпа недовольных и кучка незадействованных. Здесь достаточно членов Комитета, но кто-то предпочитал отмалчиваться, а некоторые выступали за свои принципы. Глупо менять приоритеты, когда от этого зависит твоё здоровье, глупо и то, что на Слизерине нашлось так много отморозков. Борьба Крэбба с Селвином заставила лишний раз усмехнуться, связываться с обоими телохранителями Малфоя Захария не посоветовал бы никому. Во всяком случае, один объект для раздражения был занят, что не могло не радовать.
А в воздухе начинали летать даже книжки. Балаган, балаган... Юноша отшатнулся от места взрыва, всё ещё крепко держа грифиндорку в своих руках. Учебник пролетел над головой, семикурсник оглянулся, но понять, кто бросил, не представлялось возможным. От летящего стекла спасло лишь то, что Зак стоял не так близко от окна, как преподаватель – но тут всё погрузилось во мрак, только костёр вокруг Лонгботтома освещал кабинет. Пальцы инстинктивно сжали мантию девушки и Смит сделал шаг назад, вопль преподавателя резал уши. Когда пламя изменило своё положение, юноше даже не потребовалось предугадывать слова Кэрроу.
Забрать палочки, отвечаете головой, можно расходиться.
- И то верно. – усмехнувшись Шейн, хаффлпаффец кивнул ей на прощание и выпустил Феликс, оттолкнув куда-то вперёд, ближе к тому столбу пламени, которое окружало профессора. – А палочки... палочки я заберу, на память. С ними стоит быть повнимательнее – это на будущее. – махнув двумя волшебными палочками, получёнными в ходе «урока», если это возможно было назвать уроком, Смит развернулся и вышел из класса, задевая плечами остальных студентов и не обращая никакого внимания на то, сколько раз он наступил в темноте на чужие ноги.
Нежелание делать выбор ни к чему не обязывает, но после всего в голове билось слишком много мыслей, выбросить которые стало невозможным делом. Ты уже сделал выбор и показываешь его своими действиями, не так ли? Галлеон – ненужная вещица, ничем себя впоследствии не проявит. А шаги по паркету отдаются звоном и хочется сломать две чужих палочки.

--> [Кто выжил – тот и прав]

 Отправлено: 03.02.10 14:50. Заголовок: Только что не булька..

Только что не булькало. Попытайтесь сварить зелье, держа его на максимальном огне и при этом не дать ему закипеть, взбухнуть противной зеленоватой пеной. И попытайтесь успокоиться, если до этого гневаться вам приходилось не слишком часто. Мелифлуа, вцепившись правой рукой в левую, так, что даже костяшки пальцев побелели, поражённо наблюдала за царящим беспределом. Даже Арден была временно забыта - Лис вообще не умела злиться долго. Ей становилось просто всё равно.
- я начинаю скучать по Локхарту, чёрт побери, - раздражённо пробормотала себе под нос девушка, взвешивая в руке сумку, из которой так и не появились ни учебник, ни пергамент, ни перья. Она был такая даже не одна. Девственно чистые парты, особенно последние, выглядели довольно гнетуще. Ну, не настолько гнетуще, как падающие с парт студенты, разноцветные лучи заклинаний, летающие книжки и, как апофеоз, разлетевшееся градом осколков окно. Алиса в очередной раз похвалила себя за то, что села близко к выходу и подальше от окна.
В резко потемневшем кабинете раздался едва не ультразвуковой крик Кэрроу о том, что урок закончен. М-да, сегодня они действительно пополнили багаж собственных знаний, пожевали гранит науки. Да и не только науки.
А со Слизерина баллов так и не сняли. Мерлин, какой сюрприз, какой сюрприз! Мелифлуа горько ухмыльнулась, подхватывая на плечо сумку и скороговоркой бормоча Нотту: сегодня вечером как раз проверим, какая память у профессора Кэрроу.
Исключительно теоретически, она может в порыве ненависти к благородным гриффиндоро-рейвенкловцам забыть о тихих слизеринцах. Исключительно теоретически.
Об этом было приятно думать. Но на это никак нельзя было полагаться. Нужно было, как минимум, придумать, что говорить. Слова - они всегда такие запутанные, такие липкие, в них очень сложно разобраться. Как и в мыслях. Таких путанных, таких липких и сумбурных.
Была бы здесь Грейнджер, вполне можно было ожидать "Профессор, спасибо за урок". Но её здесь нет. Здесь вообще много кого нет. А не должно быть ещё больше. Потому что.
А гостиная сегодня станет ульем. Ужасно раздражённым. Но почти наверняка - молчаливым. Потому что так безопаснее. Потому что шкура тонкая, всё логично и правильно.
Разве не замечательно, что лучше всего честь чистокровных блюдут полукровки? Потому что всегда хочется очиститься. А за их ошибки будут платить дети. А до детей ещё далеко, так что - можно не думать. Можно подумать о вечере, н-да.
---- [переход]

 Отправлено: 03.02.10 15:30. Заголовок: ost Беспорядочный х..

Беспорядочный хор криков отчего-то сливается в один звук – долгий и протяжный, женщина кричит незнакомым голосом, который отдается в перепонках; снаружи загнанно бьется в клетке мир, ставший слишком большим для пространства школьного кабинета, а внутри головы звенит мамин голос, звенит и захлебывается, как утопленник. Невозможно терпеть столько звуков одновременно – свист заклятий и грохот парт, жадный треск голодного огня, вой собственного тела, которое вот-вот начнет умолять о пощаде. Тело может подвести, но позвоночник внезапно превратился в один стальной стержень, прут из металла, держащий голову, не дающий упасть. Когда на пятом курсе Невилл Лонгботтом сжигал в камине гриффиндорской насквозь лживый выпуск «Ежедневного Пророка», бумага чернела и ежилась в огне в панической попытке занять как можно меньше места, чтобы не добралось. Сейчас то же самое творится с корпусом тела – пот заливает лицо, от дыма глаза слезятся, и мантия словно бы сама пытается отпрянуть от плотного кольца огня. Вещи оживают в слепой надежде на спасение: кто-нибудь, что-нибудь, пожалуйста.
Глупо думать, что паники не бывает – ужас вытекает сквозь прокушенную до боли губу, проходит через все слизистые оболочки, но в стержень почему-то не пробирается. Сталь не реагирует на внешние раздражители, стали не страшны приливы гормонов страха – вот о чем думает Невилл, заживо замурованный в стену адского огня. Думает о стали и импульсах, о свободе, думает, что ждать осталось недолго. Только вот о голосе матери не думает. Потому что сталь сдержит гормоны и огненные струи, а интонации Алисы Лонгботтом – нет.
А жить хочется – можно сколько угодно геройствовать и добровольно вести себя на плаху, но никуда не денется это восторженно бьющееся сердце. Звериная, противоестественная радость, что ты все еще дышишь – дым обжигает голосовые связки, и грудь пробирает кашель, но ты все равно вдыхаешь – один раз, второй, третий. С воздухом не так страшен голос Керроу, который все еще долбится в гипофиз.
И вдруг все заволакивает плотным коконом темноты. Не сразу доходит, что это не смерть и не обморок, а реальность – вот из головы уходят голоса, замолкает мама, замолкает Керроу, и сознание становится сокрушительно ясным – настолько, что происходящее, до сей поры казавшееся хаотичным и смазанным, вдруг выстраивается в идеальном порядке. Крошево стекла, обломки пола, взрыв – все обретает четкость, отдельные лица выхватываются взглядом из общего гвалта. Потом уходит огонь – прохладный воздух щекочет обожженную кожу на лице и руках, край мантии наконец загорается, но быстро потухает.
Кто-то спросил, может ли он идти, и Невилл не нашел, что сказать – не то кивнул, не то покачал головой. Сумка, надо найти сумку, там палочка и обезболивающие зелья. К черту Керроу, сейчас надо собрать всех в гостиную и вылечить пострадавших – что-то подсказывало Невиллу, что слова Пожирательницы не были пустой угрозой. Несвязные глаголы мелькали в голове – не допустить, не разрешить, не дать лишний раз подставиться. Невилла Лонгботтома не учила жизнь – и если бы он знал, что это кому-нибудь поможет, не колеблясь, снова бы оказался в огне. Но никто не должен страдать за чужую глупость. За идею – может быть, но не за безрассудство.
Он хотел сказать Лэйни, что не пойдет в Больничное Крыло – зачем, если гриффиндорцам он сейчас нужнее, чем мадам Помфри, а ожоги можно пережить, не смертельно. Поэтому он снова покачал головой и, с усилием шагнув, схватился за плечо Феликс, другой рукой поднимая с пола свою сумку.
- Идем, Эллиот. Нам действительно пора в гостиную… И нужно поговорить с профессором МакГонагалл.
МакГонагалл – вот кому сейчас страшнее всего. Пожалуй, сейчас Невилл понимал ее лучше, чем когда-либо. Потому что на самом деле нет ничего тяжелее, чем делать все, что можешь… и ничего не делать.
Бой не проигран, белые флаги не подняты, осколки стекла на плечах, но окна бьются, а вера – нет.

 Отправлено: 03.02.10 16:41. Заголовок: Беснующаяся толпа в ..

Беснующаяся толпа в порыве злости срывает со стан плакаты с изображениями улыбающихся диктаторов и сжигает их так, что пепел и дым пропитывает одежду насквозь, и вряд ли этот запах когда-нибудь отстирается. Но им этого и не надо, считают, что так будут помнить дольше, ярче, и пронесут через всю жизнь. А на деле, - забудут через пару месяцев, когда на стенах появятся новые плакаты с новыми улыбающимися лицами, обещающими лучшую жизнь. Тогда из шкафов достанутся старые куртки, а на ботинках будут крепко завязаны шнурки.
Они борются за свободу, а за что так отчаянно выступают люди в этом кабинете? За идею? За человека? За себя? Они готовы подставить друзей, родных, близких, лишь бы произнести несколько высокопарных слов, взмахнуть палочкой, показав свои навыки, а где-то, в начале кабинета, стоит мальчишка, совсем еще ребенок, по сути (17 лет на деле - очень мало), который может в один миг сгореть в огне.
Ты готов умереть так, Невилл? Не геройски, а сгореть в один миг, зная, что не воскреснешь из пепла? А твои "друзья" все активнее подводят тебя к этой черте.
И тут гаснет свет.
Занавес?
Еще не опущен, в темноте весь хаос показывается наружу, выкрики, несколько заклинаний, бьющееся оконное стекло и крики, чьи-то несмолкаемые крики.
- Думаю, что отменная. - Повышая голос отвечает Алисе, что бы она могла его расслышать. - Доберешься до выхода? - Оборачивается назад, туда, где по идее должна была находится дверь, и откуда выбивается свет, - приглушенный, от факелов в коридоре. - Только быстрее, пока все разом не повалили. - Отрывисто, сам не замечает, как учащается дыхание, когда силуэт девушки идет к выходу. До него доносится голос Эстель, говорящий о помощи, и он морщится. Зачем напоминать о прописных истинах? Но, может эту глупую девчонку действительно что-то волнует. Например, как из-за этого безобразия не потерять свой пост старосты? Но это сейчас не важно, он выбирается из-за парты и на ощупь делает несколько шагов, что бы не столкнуться ни кем. Потом, словно в тумане вспоминает, что у него есть волшебная палочка, и запоздалым жестом проверяет её наличие в рукаве мантии. В свете пламени, разгоревшегося в начале класса, все фигуры кажутся изломанными, искаженными, угловатыми. Он не сглаживает очертания, наоборот, - вытаскивает из темноты полусилуэты, резкие движения, попытки уйти.
- Lumos. - Шепчет, когда палочка оказывается в руке, и можно разглядеть пол под ногами. Еще несколько шагов, и он оказывается посередине класса, а там, совсем немного нужно для того, что бы оказаться в начале. В неверном свете замечает Селвина, у которого одна рука висит как плеть, но идти он явно может самостоятельно, и палочку вроде как не потерял. Затем Кребб, придерживающий Гойла, который в себя приходить явно не торопился, а следовательно, работы у мадам Помфри сегодня прибавится.
- Помочь? - Это не вопрос, скорее утверждение, видит совсем рядом с собой Блейза, который, кажется, и так понимает все без слов. Перекладывает палочку в другую ладонь, правой подхватывая Гойла под спину, закидывая его левую руку себе на плечо, и ждет, пока тоже самое не проделает Блейз. А в голове настойчиво бьется несколько слов, главным из которых становится "Выбраться", желательно не сломав себе ничего. Отстраненно замечает на рукаве мантии кровь, но совершенно не может понять откуда она, да и не важно это.
- Где Дафна? - Интересуется у кузена, - выдыхая от, в общем-то, не маленького веса Грегори, которого еще предстоит оттащить в больничное крыло. Поэтому остается только наедятся, что девушка успела выскользнуть, воспользовавшись паникой. Но понимая, что рядом с ней Астория, осознает, что надежды равны нулю. Да так и есть, замечает светловолосый силуэт, пытается поймать взгляд.
Уходи же, давай, не стой. Хватай сестрицу за шкирку и в гостиную, на несколько минут там будет явно безопаснее.
Пока им не придется расплачиваться за происшествие на уроке.
- Двинулись?
А толпа беснуется, срывает со стен плакаты и вовсю рвет глотки за надежду.
я за надежду все, без остатка.

 Отправлено: 03.02.10 20:21. Заголовок: - За что? - Это было..

- За что? - Это было невыносимо, и Лаванда просто опустилась на свое место. Было очень больно и страшно смотреть на то, как с болью борется Лесси; на то, как в дьявольском огне горит Невилл. Возникало ощущение нереальности, но лишь на какую-то долю секунды, на мгновение, ибо все оставалось как раньше - боль, гул, хаос. По всем законам логики, ты можешь проснуться, и кошмарный сон закончиться, стоит только захотеть. А этот сон все не заканчивался, как бы Браун не старалась. Но если не получается предотвратить, значит надо продолжать сопротивляться.
Журнал, который она запульнула в Кендалл, абсолютного никакого вреда той не принес. Блондинка разочарованно ахнула, наблюдая за плавным падением "Ведьмополитена". А у тебя есть мозг, или там пусто? Недовольно взглянув на обидчицу, Лав огрызнулась в ответ: У меня есть, а у тебя нет. На войне все попытки хороши, пусть и неудачные! - Скорчив гримасу отвращения к слизеринке, она от нее отвернулась. Прекрасно, жизнь, оказывается, состоит не только из рассматривания глянцевых изданий с кричащими картинками и перемывания косточек всем и вся, но и из таких реальных, подчас жестоких событий. Где ты была раньше, глупая гриффиндорка? Давать себе обещание, что обязательно займется учебой - бессмысленно, слишком поздно спохватилась попрыгунья стрекоза. Но с такими преподавателями и шансов то никаких нет. Кстати, о преподавателях. Слова Кэрроу вызвали у Лаванды приступ негодования, который за общим балаганом никто не заметил.
- Мне рот заткнуть? Да я.. Да я.. Я буду жаловаться! Никто со мной так не смеет поступать! Моя тетя.. - Собственно дальше повозмущаться ей не удалось, ибо Алекто запустила в нее огненный шар. Руки рефлекторно потянулись к лицу, и так хотелось в этот момент закрыться, спрятаться, убраться отсюда наконец. Потому что в этот момент ей было страшно. Но когда, спустя какое-то время так ничего и не произошло, Браун все-таки решилась открыть глаза, и после этого облегченно вздохнула. Да, она уже успела забыть, что создала щит, и неплохой. Мистика, честное слово. Но только после взаимодействия с огненным шаром он изрядно потрепался, и ее соседка поспешила восстановить щит. Улыбнувшись Ханне, гриффиндорка выпрямилась на стуле, сжимая руки в кулачки. А круг адского пламени тем временем вокруг Невилла сужался, и на это смотреть без боли в сердце уже было нельзя.
- Нельзя же так, - прошептала девушка, отводя взгляд в сторону и пытаясь сглотнуть образовавшийся в горле комок. И снова неожиданное нападение. Только не со стороны кого-то чужого, а просто заклинание ее подруги, что она отправила в Кендалл, почему-то вернулось к ним. - Так и с ума сойти можно, - нервно хихикнула блондинка, пытаясь начать дышать спокойно, но у нее это не удавалось. События в классе развивались просто невыносимо быстро, она уже не успевала за всем смотреть, только вздрагивать от одного каждого нового звука. Взрыв, непонятно где и кто его вызвал, жуткий крик Кэрроу, хотя она только кричала на них, а не сама, и неожиданный мрак. Наверно, последнего Лаванда ожидала меньше всего, потому что от неожиданно наступившей темноты, и оставшегося гореть ярким пламенем Невилла, ей стало страшно. Нащупав в темноте руку своей соседки, девушка испуганно затихла, стараясь не то чтобы не шевелиться, так еще и не издавать при этом звуков. Но вряд ли бы кто-нибудь услышал ее частое неровное дыхание, ибо вокруг что-то звенело и грохотало. Жутко, страшно, и так хочется оказаться в безопасном месте.
- Невилл живой, - облегченно выдохнула Браун, как только огненное пламя вокруг ее однокурсника исчезло, и чуть сильнее сжала руку Ханны, когда огонь возник вокруг Кэрроу. Да, дьявол не так страшно выглядит. Урок окончен? Можно уходить? Это была самая лучшая новость за последний час, которую только могла слышать. Гриффиндорцы направились к выходу, и Лаванда медленно поднялась, как зря сгрузив вещи со стола в сумочку, как-то не задумываясь уже о своем хомячке. Да и действия совершались на автомате. Все по гостиным должны разойтись, вот и отлично. Помахав рукой Ханне, она направилась вслед за остальными в башню Гриффиндора. Какие наказания Кэрроу может придумать?

[Гостиная]

 Отправлено: 03.02.10 21:28. Заголовок: весело, грустно, сме..

весело, грустно, смешно и печально,
столько людей и так мало нормальных

Лесси Роуз. Зачем, почему тебе так больно, Роуз? Девочка, ты же не виновата ни в чём, кроме происхождения, а Кендалл просто идиотка, если считает, что лучшим способом показать своё отношение к грязнокровкам будет пытка самой безобидной из всех. Ради чего измываться над миниатюрной блондинкой-шестикурсницей, у которой в голове – довольно-таки приукрашенный мирок, которая даже слова против тебе не говорит? Мне не жаль тебя, Лесси Роуз, мне себя сейчас жаль – мне почти так же больно, как и тебе. Столько страданий, а у тебя ещё и чувство вины – настоящая, Моргана побери, гриффиндорка Лесси Роуз. А от Кендалл противно – если она считает, что истинные слизеринцы ежедневно нападают на тех, кто слабее, направо и налево, то глубоко ошибается. Это Слизерин, а не сборище шестёрок из тюремной камеры. Поймите это, кто-нибудь, уже наконец. Почему нас так мало – тех, кто понимает?
Алекто Кэрроу. Злость, злость, злость. Снова злость. Ярость. Профессор, у Вас вообще с позитивными эмоциями – как? Вы когда-нибудь искренне смеётесь? Что с Вами происходит, профессор? Интересно, какое у вас с братцем было детство. Вы отрывали головы плюшевым мишкам, щеголяя в платьицах и с косичками? Из маленьких девочек иногда вырастают большие монстры, правда, профессор? Я даже отвечать Вам не стану, выражаетесь вы понятно, даже более чем; но, кажется, Вам придётся свыкнуться наконец с мыслью, что и Вас иногда не слушаются. Конечно, если Вы, профессор, вообще способны с чем-то свыкнуться.
Блейзу уже настолько стало наплевать, и только хотелось, чтобы поскорее всё закончилось, чтобы люди разбрелись по углам, упиваясь своими чувствами где-нибудь в сторонке; хотелось, чтобы Селвин стоял, не шатаясь, и чтобы Дафна не морщилась от его прикосновений; хотелось, чтобы многие из присутствующих осознали наконец, во что успели ввязаться, и начали думать головой; хотелось, чтобы кольцо огня вокруг Лонгботтома перестало сжиматься, потому что Блейзу просто жизненно необходимо перестать чувствовать гриффиндорца так сильно – ведь итальянец ненавидит осознавать, что ошибался в людях, а такого сильного стержня никакая треклятая эмпатия не могла за столько лет выявить; впрочем, может, и не было его – до побега Уизли и Поттера.
И вдруг класс погрузился во мрак.
- Cazzo, - Забини ругнулся сквозь зубы, доставая палочку. – Lumos, - Мерлину слава, не один Блейз додумался зажечь свет, и была возможность увидеть достаточно; да ещё и Кэрроу со своей огненной стеной и таким выражением лица, будто она горит в аду, и ей это ой как нравится.
Блейз сжал протянутую руку Дафны и мотнул головой в сторону выхода:
- Асторию за руку, ноги в руки – и в гостиную. Быстрее, - отрывисто произнёс слизеринец, тут же кивая на фразу Эстель и не обращая внимания на их пререкания с младшей Гринграсс. – Закончите беседу в гостиной, а? – Блейз поморщился-таки и отошёл, направляясь к Крэббу и Гойлу. Тут же недалеко был и Селвин - потрёпанный, но живой-таки, и даже идти мог – а это главное. Вот Гойл вообще был без сознания, да и Винсу явно было не очень хорошо после всего произошедшего.
Забини закидывает правую руку Грега на плечо, поддерживает его левой рукой за спину, будто становясь зеркальным отражением Нотта, который в точно такой же позе – с другой стороны. Находит взглядом не успевших уйти слизеринцев.
- Крэбб, пойдём, доведём его до Больничного крыла. Селвин, идти можешь? Не отставай, - так же отрывисто бросает Забини и кивает. – Двинулись. Дафна там, - кивок в конец класса, явное раздражение от того, что девушка ещё не покинула помещение, и всколыхнувшаяся где-то глубоко ревность – какого чёрта кузен спрашивает о ней?
Ах да. Друг. Дружеские чувства. Забавно – насколько это знакомо.
Блейз протяжно выдыхает, но всё ещё держится – хотя больше всего ему хочется сейчас покурить. Или потерять сознание – отключиться, абстрагироваться наконец от всего. Довести вот только Гойла до Больничного крыла – и упасть прямо там, не узнавая, что скажут Слагхорн или Снейп, и кого будет пытать Кэрроу на этот раз.
- Двинулись, - повторяет Забини.

[БК-->гостиная, видимо]

 Отправлено: 03.02.10 21:39. Заголовок: Неимоверная бессмысл..

Неимоверная бессмысленная жестокость. Ради чего этот огонь, эти заклинания, крики, страдания? За что бодрятся эти волшебники? Почему война за стенами школы проникла и в школу? В место, которое всегда было для многих студентов домом и самым безопасным местом на земле, сейчас же это с полной уверенностью не скажешь. Школа напоминала больше тюрьму и камеру пыток. Зачем Тёмному Лорду власть и господство над миром? Ему зимой теплей, что ли от этого будет? Почему люди идут за ним, за его жестокими идеями? Почему они причиняют боль людям, которые им собственно ничего и не сделали?!
На эти вопросы Фокс не знала ответы, а если и догадывалась о них, то не была уверена, что они верны. Слыша голоса, выкрики заклинаний, грохот, внутри неё что-то сжималось с ужасом и болью. Нужно что-то делать, но она решительно не знала что. Но вдруг все прекратилось само. Керроу надоел этот балаган, и она решила его прекратить. Кендалл опустила (если это можно так назвать) Роуз на землю и Фокс кинула к гриффиндорке. На наглый взгляд Шейн, София ответила презрительно. Как только Фокс присела на колени рядом с Лесси, класс погрузился в темноту. Девушка сначала даже не поняла, что произошло, куда делся свет. Она огляделась и увидела огонь вокруг Керроу и маленькие огоньки света кругом,которые неожиданно появлялись,и поняла, что просто кто-то произнес заклинание темноты. Мило. София произнесла заклинание, и на конце палочки зажегся свет. Девушка осветила Роуз и с содроганием увидела кровь. Нет, только не это.
Фокс осторожно помогла приподняться Лесси и помогла ей привстать. Она бережно придерживала девушку левой рукой, в правой руке была волшебная палочка освещающая путь. Осторожно ступая, они двинулись к выходу.
- Прости меня Лесси, прости что не уберегла. - тихо прошептала Фокс, что бы её услышала только Роуз. Девушку съедала изнутри вина за все, за пропавшие теперь уже волшебные палочки, за Роуз которую она не смогла защитить. Сейчас главное добраться до Больничного крыла, а потом уже идти в башню факультета.
Все самое страшное уже позади, или все-таки всё впереди?

Скрытый текст

Больничное крыло-гостинная Гриффиндора

 Отправлено: 04.02.10 11:26. Заголовок: Наступил критический..

Наступил критический момент, когда мозг перестал соображать, кода пальцы не слушались и уши не слышали всего того, что было сказано, выкрикнуто. Какая человеческая глупость – глумиться над слабыми, ощущая с каждой секундой свое превосходство. Весело, наверно, причинять боль, а потом, как падальщики, бочком убежать, видя бóльшую опасность или покушение на свой трофей. Энтони сожалел, что отчасти не мог быть таким эгоистичным кретином, как многие слизеринцы, но рейвенкловец радовался, что такие, как он, не бегут с поля боя, а остаются со своими. Можно ли это сказать о чистокровных? Можно, но далеко не обо всех. Они по приказу Кэрроу стремглав помчались в свои гостиные, чтобы не дай Мерлин чего-нибудь лишиться или в лишний раз своими глазами увидеть хаос, а это ведь невыносимо! Кисейных барышень – вон из Хогвартса, чтобы не мешали путать эфемерный мир с реальным.
А они остались, остались даже тогда, когда страшный рев пожирательницы больно резал в ушах, когда пламя вокруг их друга, который, по сути, защищал интересы всего Хогвартса, будь то Отряда Дамблдора или Комитета Очистки, плясало танец смерти, когда беззащитная девчонка с Гриффиндорца по собственной глупости и собственной смелости висела в воздухе под действием Круциатуса. И никто из них, настоящих, не ушел; в их мыслях не было жалкого стремления улизнуть, чтобы не думать и не видеть плохое. Они остались даже тогда, когда в полу образовалась дырка, когда Кэрроу оказалась вся в осколках, когда класс погрузился во мрак… Они знали, что вовремя сдаться, убежать, опустить руки – дело пустяковое, а остаться до конца, заставляя себя верить, что пришел конец уроку и временным страданиям – другое. Эдмунд – молодец, он всеми силами пытался спасти Невилла, зная, что исход боя определен: они ничего не добьются... Энтони даже не чувствовал боли, когда щепки от расколотой заклинанием гриффиндорца парты, попадали в плечи (мантия притупляла боль), когда мелкие опилки колко касались щек. Он только морщился и благодарил судьбу, что на его голову не упала деревянная столешница и не выпала честь быть под пыткой. А эти опилки можно быстро вытащить.
Кэрроу все же признала свое поражение: она убрала пламенное кольцо, окружавшее Невилла, и сама оказалась заложницей собственной магии, пытаясь защитить себя от посягательств особо докучливых студентов. Всем студентам было приказано уйти, немедленно, в случае неисполнения – «отвечать головой», но только четверым. Какой сарказм. Немец теперь перестал прятать свою палочку и она довольно быстро оказалась в его руке с должным огоньком на кончике. – Дэн, ты можешь самостоятельно передвигаться? Ну… хоть как-нибудь? – Тони осветил лицо Хьюстона, бледный. Голдштейн взял под руки шестикурсника. – Алика, Артфаэль, не поможете донести его до больничного крыла?
До свидания, профессор. Спасибо за информативный урок.