Отправлено: 02.07.09 23:06. Заголовок: [Модный приговор с Estelle Arden и Lessi J. Rose]

Название: Модный приговор
Место действия: Франция, Париж, Неделя Высокой Моды, где юные волшебницы вынуждены завоевывать свое место под солнцем и церемониться, чтобы прослыть достойными отпрысками аристократических семей. Именно здесь начинается взрослая жизнь маленьких модниц, которые обязательно столкнутся нос к носу.

 Отправлено: 02.07.09 23:16. Заголовок: Выражается сильно ро..

Выражается сильно российский народ! И если наградит кого словцом, то пойдёт оно ему и в род в потомство ©

Неделя Высокой Моды – единственное мероприятие, на котором не стыдятся появляться чистокровные девочки, ибо общение с простодушными магглами, коих было большинство, каралось неодобрением со стороны старших родственников. Вообще, все было настолько сложно, что лучше не вникать, но так или иначе, стоит отметить, что в жизни каждой маленькой аристократки должно быть, по крайней мере, одно подобное мероприятие. Во-первых, это формирует вкус, во-вторых, такие показы помогают завязать выгодные знакомства, в-третьих, это просто интересно. Однако был малюсенький недостаток: нашей героине по имени Эстель на таких показах было стыдно за себя, потому что, смотря на тоненьких девушек, ей становилось ужасно противно от самой себя. Однако был и большой плюс: девочка была полна здорового оптимизма и считала, что отсутствие груди и бедер сильно сказывается на здоровье манекенщиц с дико голодным взглядом. Как гласит французская мудрость: «Мужчины – не собаки, на кости не бросаются», правда, взрослые дяденьки смотрели на худышек так, словно перед ними проскальзывало нечто божественное.
«Глупости!», ― мудро заявила Изабелла, цепляя на кисть дочери тонкий браслет с переливающимся камушками, которые слепили глаза при «правильном» освещении. Девочка тяжело вздохнула, как недовольный мопс, и, бубня что-то под нос, вышла из комнаты, шурша складками платья.
Мерлин, как много красивых девочек, девушек, женщин и ухоженных старушек! Как много прилежных мальчиков с «прилизанными» волосами, коренастых юношей, взрослых импозантных мужчин и дедушек с тростью и английским жилетом – отзвуками былой аристократии. Эстель шла за женщиной, пытаясь прятаться за ее хрупкой фигурой, и держала ее за руку, боясь потеряться в толпе изысканно одетых людей. Все было наполнено роскошью, ярчайшими красками и множеством разноцветных камней, которыми были «украшены» все любительницы моды. От яркого блеска снова и снова слепило глаза, и на какой-то момент девочка воспротивилась идти дальше – заходить в здание со стеклянными дверьми, которые казались такими маленькими, словно созданными для тоненьких людей. Подергав maman за руку в надежде, что можно будет вернуться домой, Эстель наткнулась на одну проблему – Изабелла встретила подругу детства, и внимание к дочери было на несколько минут потеряно. Это знак! Однако женщина вовремя поняла, что к чему и приказала Эстель ждать в помещении, указывая на двери.
Пахло дорогим одеколоном и сигарами; люди лениво, кто из машин, кто из ниоткуда шествовали с гордым видом к радушному дядечке, напоминавшему великана – таким большим он казался по сравнению с остальными прибывшими сюда. Дети, следующие за своими родителями, вжимались в их спины, дабы проскочить мимо дядечки. Эстель хотела стать исключением, но поняла, что в дверном проеме справа от нее кто-то напряженно сопит и спокойно пройти не удастся. Скромно улыбнувшись «охраннику», девочка ради приличия посмотрела направо и увидела сначала блондинистую голову с аккуратным шелковым бантом белого цвета, или как принято в высшем свете говорить – «морской пены» или «нежно-бежевого». Отвратительно! Дальше глазки вцепились в хрупкую фигурку девочки, тщетно пытавшейся протиснуться, ибо двери, как упоминалось выше, рассчитаны либо на слишком худых, либо на средней комплекции людей с учетом того, что будут входить по одному. Страшно представить себе картину, если покупательница выпорхнет из дверей с огромными картонными пакетами – застрянет ведь.
-Мадемуазель, не сочтите за трудность пройти вперед, – выдохнула Эстель, не забывая оценивающим взглядом смотреть на блондинку. Хм… Платье так – ничего себе, сойдет для жительницы сельской местности; туфельки – более-менее подобраны к гамме, но вот нечто волосатое, что блондинка сжимала в ручонках, не являлось предметом туалета, посему и привлекло внимание француженки. Это что-то, похожее на мочалку, тихонько шевелилось и тявкало. На сумочку вроде не похоже, на клатч – тоже, потому что он должен быть «лысым», оставалось совершенно немыслимое предположение, что это… - Un rat? Juste ciel! Quel cauchemar! Как вам п’гишло в голову взять это с собой? Это так… гадко! – Эстель однажды видела подобное существо, но признавать в нем собаку отказывалась. Видимо, писк пигалиц – взять на руки мини существо и гордо щеголять на светских мероприятиях. Бедное животное. – Да п’гоходите уже, je vous prie.

 Отправлено: 07.07.09 13:30. Заголовок: Сказка начиналась. М..

Сказка начиналась. Мама Лесси, всегда любившая шить, создавать и творить поистине божественные произведения искусства в виде платьев для своей дочери и для самой себя, всегда хотела побывать на показе мод во Франции во время недели Высокой Моды. И, наконец-то её мечта сбылась, как сбылась и мечта Лесси Роуз – пощеголять в прелестном платье, посмотреть на красивые наряды и… ах да, взять с собой в путешествие милого карманного песика Лаки. Девочка всегда мечтала о собаке. Иногда это были мечты о пушистой лайке, а иногда о гладком, но большом и ласковом долматинце. Но в конце концов Лесс была благодарна родителям и за маленького, но такого «Лаки». Имя девочка придумала сама, посчитав, что эта милая пушистая собачка была более чем lucky, оказавшись в её руках. Несмотря на то, что с собакой надо было гулять, и что тапочки Лаки никогда не приносила, Лесси была счастлива – это было приятно: покупать в городе корм для собаки и долго-долго стоять перед витриной, раздумывая, что вкуснее для собаки. А теперь мама с папой даже согласились взять Лаки с собой во Францию. Боже, как же Лесси была счастлива! Наряды, тихая собачонка у неё на руках, французская речь, лягушки и изящество. Сказка.
Поездка на замечательном папином Ягуаре. Сколько он работал, чтобы иметь возможность хвастаться так перед всеми, кто был рядом? Его приятель по работе ехал прямо за семьей Роуз, на своем шикарном спортивном БМВ. Остановившись по дороге на автозаправке, Лесси с нежной усмешкой наблюдала, как дворовые мальчишки восхищенно созерцали новый БМВ.
- То ли еще будет. – Довольно усмехнулся отец и подмигнул дочке, - Давай покажем им, солнце? – Заливистый смех. Мама улыбается. Папа жмет на газ, и лихо разворачивается, отовсюду идет дым, слышен шум мотора, а отец лишь смеется, наблюдая за шокированными лицами парней.
- Папа, это было классно! Пусть знают, какой ты шикарный водитель!
- Ну-ну. – Смеется мама. – Ты поосторожней, папа, разве они стоят того, чтобы на них тратить бензин?...
Еще чуть-чуть, и они прямо в Париже, в гостинице. Вещи разложены, мама с Лесси одеты и приукрашены, отец, как всегда, готов к дальнему заплыву. Ах, вот и само здание. Изящное и красивое. Девочка уже было потянула маму за руку, но они с отцом продолжали сидеть в машине, ожидая папиного друга. Еще несколько противных минут ожидания, и потом мамин голос, предлагающий ей пройти через двери одной. Чувствуя, как желание быть самостоятельной и смелой смешивается со страхом перед большим человеком в дверях, Роуз немедленно бросилась вперед, желая пройти быстрее всех и в то же время, нежно сжимая Лаки, сидевшую на руках с такими черными блестящими глазами. Но бедный ребенок немедленно был помят какими-то отвратительными и упорными людьми, которые исчезли слишком быстро, чтобы Лесс смогла пожаловаться на их плохие манеры.
Она стояла, задрав голову вверх и беспокойно разглядывая великана, который даже не замечал такую малявку с собачонкой, и думала, как же протиснуться через эти красивые двери, вечно занятые кем-то. От тяжелых мыслей её отвлек чей-то тонкий голос, с французским акцентом.
- B… Bonjour, mademoiselle. – Скромно выдавила из себя все свои познания во французском Роуз. Дальнейшая речь незнакомки показалась Лесси весьма непонятной, хотя общий смысл она явно уловила.
- О нет, это не крыса! Это собачка… это просто такая порода, я не виновата, что она так выглядит… к тому же, ей только вчера сделали стрижку! Видите бантик…? – И правда, на голове собачки красовался бантик, идентичный по цвету тому, что украшал голову самой девочки. Взгляд, который бросила незнакомая французженка на Лаки слегка нервировал Роуз, и она крепче сжала собачку в своих руках. Возможно, коренная жительница Франции все-таки сжалится над неопытной Лесс, которая в первый раз говорила с французской особой, да еще и на таком важном и даже чуть страшном мероприятии.
К тому же, эта девочка, чье платье было сшито из какого-то весьма дорогого и добротного материала тоже была… мм… не без огрехов. Если маленькой англичанке было тяжело протиснуться в двери в силу своей худобы, то подошедшей мадемуазель было бы сложно это сделать именно из-за обратной причины. Впрочем, у Лесси никогда не было предубеждений против слегка полноватых людей, поэтому оставалось просто вежливо улыбаться и пытаться найти общий язык с неизвестной.
- Нет, прошу… проходите первой, сейчас стало меньше людей, так что будьте любезны сначала вы. I beg you, please, enter the hall before me! – Совершенно спокойным голосом, преисполненным уверенности в своей правоте заявила Роуз и повела рукой, указывая незнакомке путь, по которому следовало пройти.
- Проходите же… проходите уже… мисс… мм… - она запнулась, раздумывая, стоило ли узнать имя незнакомки, и в итоге, решила, что стоило. – Как же вас звать, мадмуазель? Я – Лесси Роуз.
Девочка даже предприняла попытку присесть в реверансе, что было весьма рискованно в этой толпе, и с надеждой подняла голову – авось, все-таки, изволит пройти сквозь стеклянные двери, так холодно приветствующие всех, кто пришел сюда в поисках вдохновения и удовольствия.

 Отправлено: 08.07.09 21:51. Заголовок: Прямо скажем, торчат..

Прямо скажем, торчать в дверях – дело не из приятных, зато одно из самых наиувлекательнейших: мало того, что видишь все, что впереди, так еще узнаешь о себе много нового, чего раньше детский слух ни разу и не слышал. Эстель повезло сегодня больше всех: никого сзади не наблюдалось, а впереди расстилалась красивая картина из красивых женщин и мужчин, которые с умным видом бродили по роскошно оформленному залу, ожидая премьеры показа. Ажиотаж в глазах людей никак не вязался с плавностью их походки и жутчайшей неповоротливостью, иначе какой-нибудь сердобольный дядечка точно вытащил маленькую француженку из стеклянных оков ужасного зверя под названием дверь. Кажется, дверь – чего в ней особенного, но будучи заточенной с двух сторон стеклянными воротцами, мадемуазель пришла к несложному заключению, что дверь таит в себе множество загадок. Например – как можно было застрять в этих дурацких дверях? Как можно быть настолько слепым, чтобы не вызволить на "пленницу"? Как можно удариться головой о косяк двери, когда ее за километр, образно говоря, обходишь? Ответ на самом деле прост: достаточно быть Арден, чтобы падать на ровном асфальте, застревать там, где нормальным людям застрять даже при большом желании не получится, смотреть на тех, на кого смотреть запрещено и обсуждать то, что не комильфо. Какие наши годы? Мы молоды, нам делать нечего, а если есть чего, то делать это нельзя, но нам все равно. Ловите волну, друзья, пока есть порох в пороховницах и пока есть желание быть ребенком. Хуже – чувствовать в свои –дцать лет сморщенным стариком, медленно жующим курагу и критикующим всех и вся. Хуже – быть заоблачной мечтательницей со странными замашками непонятно кого. Хуже – быть ненастоящей. Хуже – быть вами.
Эстель начинала злиться: от безысходности и от явной скуки, но о какой скуке может идти речь, когда рядом, справа от нее, застряли два очаровательных существа, одно из которых – точно девочка, и точно такого же возраста, как и сама француженка. Радость также не ограничивалась рамками двух людей, ибо на ручках этой блондинистой девочки (Эстель успела оценить все) была крыска, но как позже выяснилось, это было собакой. Девочка с собачкой была предельно вежлива, чем расположила к себе Арден, но обстоятельства сложились таким образом, что ни присесть в реверансе, ни пасть ниц, ни протянуть руку Эстель не могла. Не беда – есть слова.
-Oh, конечно это не к’гыса, к‘гыса бы не стала надевать этот оча’говательный бантик, – съехидничала брюнеточка, косясь на уродливый бант и расплываясь в подобострастной улыбке. Издеваться над животными – это так некрасиво! Прилепить бантик, одеть в ярко-розовый или леопардовый костюмчик, связать тапочки-носочки, инкрустировать их брильянтами придет в голову лишь тем, кому заняться нечем. В принципе, подобное развлечение имело место быть века назад, но гуманность все же должна присутствовать в человеке, м? Конечно, собачонка выглядела забавно, правда, ее задавленный и испуганный взгляд говорил об обратном: ″Спаси меня, о Эстель!″ Девочка с собачкой, подумав, что Эстель снесет двери и ринется спасать животное, сильнее прижала питомца к себе, отчего Арден стало как-то не по себе. Посудите сами: вы застряли, вам глубоко все равно, кто впереди/сзади/слева/справа от вас, вам хочется поскорее отсидеть премьеру и смыться домой, а тут какая-то рьяная защитница собакокрыс попалась, и чего вам делать? Эстель видела выход в одном – продолжить беседу или, наконец, объяснить хрупкой блондинке, что лучше ей пройти вперед, дабы не создавать ненужной толкотни и очереди. Первый раз, попытавшись это сделать, француженка потерпела неудачу. Но где первый, там точно и второй, и третий и сотый раз. – Мадемуазель, п’гошу п’гощения на назойливость, но не сочтите за т’гудность п’гойти пе’гвой – вам это, па’гдон, легче сделать. – Эстель проводила взглядом повелительный жест незнакомки, мол, давай, Арден, топай туда, куда нужно, а я следом с собакой пойду, но не тут-то было. Правильно: не так опасен русский танк как его пьяный экипаж. Мало того, что ей ткнули, куда идти, так ее еще подбадривали, чтобы она шла. Ага, конечно… ― Все же давайте вы пе’гвая, мадемуазель ‘Гоуз, – нашлась, что ответить француженка, мизинчиком поправляя складки на платье. – Я иск’генне боюсь, что ваша ша’гман собачка, – ″нагадит мне на платье″, – mmm… не важно, силь ву плэ, мадемуазель. – Обворожительно оскалившись, Эстель молила Мерлина, чтобы миф о блондинках не оправдался, ведь ребра начинало уже колоть, а на плечах вот-вот появятся красные следы от дверей. Будет, что вспомнить. Так или иначе, мисс Роуз следовало пройти первой, чтобы ситуация не превратилась в совсем абсурдную, и чтобы девочек потом не разнимали как особо сумасшедших и опасных для общества. – Меня зовут Эстель А’гден. Очень п’гиятно познакомиться, поэтому п’гойдите дальше и…убе’гите вашу собачку от меня – у меня алле’гия на ше’гсть, – отмазалась Эстель, чтобы окончательно не застрять в дверях или хуже того – не сломать себе ребра.

 Отправлено: 11.07.09 21:21. Заголовок: И солнце блестело. И..

И солнце блестело. И фары шикарных лимо сверкали у ковровой дорожки, ведущей к уже знакомым стеклянным дверям. И все было бы ничего, если бы только огромный детина на входе в павильон отошел подальше, переставая смущать Лесси своим вездесущим взглядом, который, несмотря на ощущения Роуз, даже не замечал миниатюрной блондиночки с собакой на руках, ведущую высокоинтеллектуальную беседу с местной пухленькой фрацузженкой.
Было ли присутствие «Великана – Гулливера» единственным обстоятельством, смущавшим англичанку? Вовсе нет. Также девочка была весьма смущена тем фактом, что её любимые родители все еще не появлялись на горизонте, но от туманных мыслей её отвлек даже довольно забавный акцент мисс… АрдЕн? Лесси понравилась эта звучная и переливающаяся фамилия. Понравилась настолько, что она проигнорировала все язвительные моменты, которые другой ребенок, возможно, не упустил бы.
- Oh, my apology. Почему бы нам не прекратить этот, несомненно, трудный спор и не пройти через двери вместе? Несмотря на то, что я вас не знаю, мисс Эстель Арден, - здесь Лесс позволила себе самую наидружелюбнейшую и открытую улыбку, в поддержку которой Лаки даже высунула ярко-розовый язык, - я с удовольствием бы пообщалась с вами. Но, пожалуйста, давайте просто минуем этого стражника, он пугает… ммм… меня и мою Лаки.
Лесси Роуз дружелюбно протянула новой знакомой ладошку, пытаясь покончить с глупыми препирательствами, которые, как видно, не доставляли удовольствие ни Эстель, ни самой Лесс.
Закончив свою, безусловно, внушительную и чувствительную речь, и глядя попеременно то на свою собачку, то на свою спутницу, Роуз очень надеялась, что не личная неприязнь помешает Эстель взяться за её руку. И да, конечно же, надежды Лесси Роуз оправдались. Ведь, если посмотреть со всех сторон, то отказаться от знакомства с одногодкой посередине сборища взрослых себялюбцев, собравшихся только ради очередной важной встречи или для того, чтобы похвастаться перед знакомыми – ах, посмотрите, какое великолепное платье на моей дочери Эстель! Будьте уверены, оно заказано у самых эксклюзивных дизайнеров этой планеты…
Несмотря на то, что такие мысли никогда не посещали родителей Лесс, она подозревала о существовании других взрослых. Например, тех, которые часто претендовали на место под солнцем, которое занял, хотя бы, отец Лесс. Поэтому, проводя параллели, косясь на отчего-то хмурого охранника и думая о том, кем же все-таки является мисс Арден, Роуз очень сильно надеялась, что ей не придется убедиться в том, что великосветские мероприятия наполнены чванливостью и скукой. Лаки, сидевшая у неё на руках временно не подавала признаков жизни, видимо, также поглощенная своими мыслями. Конечно, не то, чтобы совсем не подавала… просто не тявкала ни на кого, при том, что у неё был странный красивый блеск, твердо засевший в её прелестных, черных, как необработанный уголь глазках. Прошло несколько мгновений, прежде чем девочка наконец-то почувствовала легкое прикосновение к своей руке. Подняв глаза и вновь мысленно оценив «прекрасную, но уже не совсем незнакомку», англичанка допустила еще раз ту самую улыбку, которая, возможно, порядком раздражала тех её спутников, которые отнюдь не так сильно светились позитивом.
И вот, две таких разные девочки дружно прошмыгнули мимо всех этих людей в черном, всего лишь слегка потеревшись о косяк дверей, и то лишь потому, что взрослые почему-то все время забывают смотреть себе под ноги.
- А теперь, когда нам удалось миновать эту «пробку», позвольте приветствовать вас должным образом, - спокойно и вежливо произнесла англичанка, и осторожно присела в реверансе, стараясь не задеть никого из стоящих в большом, возможно, актовом зале. Разглядывать помещение не было времени – теперь Лесси одолевали мысли насчет пропавших родителей. И именно эти мысли Роуз незаметно для себя озвучила, причем так, что стоявшая напротив Эстель могла решить, что это было полноценное начало беседы.
- Нет, ни один современный ребенок не может оставить своих родителей без присмотра другого ребенка в наши дни, ибо у родителей напрочь отсутствует чувство времени! Как можно столько времени ставить машину и болтать с никому не нужным толстым сэром из какого-то автомобильного бизнеса?!

 Отправлено: 30.07.09 00:22. Заголовок: Все на самом деле не..

Все на самом деле не заладилось с самого начала, но это не могло пугать маленького человечка, которому море по колено и грозовое небо по щиколотку. Многое, несмотря на комизм и гротескность, казалось не таким уж и ужасным, ведь застряла девочка не в лифте, не в огромном и населенном приведениями доме, а в стеклянных дверях вместе с дружелюбной девчушкой. Ситуация – ну просто мечта социофоба. Позади – свирепый, но безобидный охранник, которого нынче модно называть секьюрити, впереди – прекрасные взрослые, с одного боку – дверь, с другого – Лесси. Маленькая блондинка, больше похожая на прекрасную принцессу не менее прекрасного королевства, была великолепно воспитана и не умела лицемерить, чего не скажешь о других девочках ее возраста. И, конечно же, миф о том, что англичане пусть и хорошие домоседы, прекрасные и образованные люди, но отменные задаваки и ворчуны мигом развеялся, когда мисс Роуз с манерами великосветской дамы, повидавшей все суаре и имевшей знакомства с видными людьми, принялась то ли извиняться, то ли содействовать тому, чтобы “трудный спор” как можно скорее решился. Беда состояла в том, что Эстель, в буквальном смысле приученная натянуто улыбаться, кокетливо поправлять волосы и поддерживать самые неинтересные темы, не могла ни пошевельнуться, ни сказать что-то в ответ – настолько сильным и приятным впечатлением было знакомство с вежливой девочкой по имени Лесси Роуз. Это что-то вроде шока, хотя состояние шока мало применимо к тому, что сейчас разворачивалось на глазах Арден.
Девочка с собачкой приветливо протянула руку, и француженке не осталось ничего делать, кроме как пожать хрупкую кисть и весело улыбнуться. Дети – они такие непредсказуемые и такие наивные! – ‘гада знакомству, мадмуазель. Сегодня п'гек'гасный вече'г для показа. Полагают, показ п'гоизведет неизгладимое впечатление, в чем я сомневаюсь, ведь все новое – хо'гошо забытое ста'гое. – Француженке ничего не стоило поддержать разговор на любую тему, как и упоминалось, но в разговорах о моде, вечерних туалетах, дорогом шлейфе парфюма, изяществе тонких браслетов, роскошных камнях в часах, колье и серьгах могла говорить бесконечно. Только это был не пустой "треп", а беседа смышленой девочки, готовой помочь и дать совет, как, что и с чем носить. Совсем бескорыстно, за исключением высокомерного взгляда и плотно поджатых губ: "Ну неужели так сложно понять простые истины?" Эстель даже рисовала эскизы для своих многочисленных фарфоровых кукол, придумывая разнообразные наряды и украшения. Для Ивер – куколки с белоснежной кожей, золотыми, как солнце волосами, синими-синими, как ласковое летнее небо глазами, алыми, как роза губами – всегда рисовались, а позже и создавались в миниатюре лазоревые платья, серые полушубки и светло-сиреневые украшения. Для Эте – роскошной poupee с черными, как смоль волосами, угольными глазам, длинными-предлинными ресницами и чувственным слегка полноватым ротиком – делались золотые тона, прекрасно оттеняющие темные цвета внешности. Отом же предлагались изумрудные и зеленые полутона, теплые и рыжие блики на кукольных украшениях и воздушные вуали из нефритовой шелковой материи. Это была лишь мизерная часть кукол и собственной коллекции для них. Зато каждая кукла будто была настоящей, но смотрела холодно и отрешенно, словно не нужны ей эти наряды и украшения.
Куклы – конечно, забава исключительно для девочек и для некоторых мальчиков, но в мире, куда попали Эстель и Лесси, не было все по-настоящему: без бутафорских, намеренно уменьшенных и лишенных настоящего блеска камней, детских фасонов и плавности линий. Здесь по “языку” ходят высокие с кукольными внешностями создания и это можно с детской точки зрения назвать “Большом домом Барби”. Впрочем, в этом дурдоме предстояло провести некоторое время даме с собачкой и даме без нее... – Давайте. – Вдруг согласилась француженка, проходя вместе с новой знакомой через злополучные двери и оказываясь в просторном помещении с полами из мрамора и подвесными потолками, выполненными наверняка в стиле ампира – уж больно парадным и пафосно отделанным был интерьер. Красиво, но нелепо, смотрится чтобы быть красивым. – По-моему безвкусный стиль помещения, – поморщилась Эстель, отходя немного в сторону, чтобы не мешать приглашенным проходить. Девочка оточенным движением руки поправила несуществующие складки на платье, дотронулась до великолепных серьг, чтобы все смогли оценить их блеск и красоту (знатоки украшений и так могли оценить блеск и превосходную работу) и чуть поклонилась Лесси, всем своим видом показывая, что мы тоже не лыком шиты и в манерах разбираемся не хуже вашего. – Я всегда считала, что па'гадное помещение должно быть подстать дефиле. Вы ведь понимаете, о чем я? Ампи'г, если не ошибаюсь, возник после классики. Смешение стилей достойно лишь великих масте'гов. Ох, ше'ги, п'гостите меня за пустые 'газгово'гы: вы п'гоизводите впечатление умной мадемуазель и мне инте'гесно обсуждать что угодно с незнакомкой, чем с известными людьми о диетах. – Девчушка легким кивком указала в направлении права, где стояла очень высокая и болезненно худая женщина. У нее не было ни груди, ни живота, ни бедер. Она была похожа на перезрелый стручок; ее платье, как кожура, обтягивало выпирающие кости, а тонкие руки едва-едва держали накидку. – Она довела себя до изнеможения... Печально. И менее печально сознавать, что нашим 'годителям ее исто'гии могут быть инте'гесны. Как можно обсуждать такую чушь? – Эстель разозлилась не на шутку. Она считала, что взрослые ведут себя хуже детей, что их интересы крайне узки и вообще, что быть взрослым – скучно.

Балет начинается!
С третьим звонком
Свет медленно гасится
Под потолком...

Показ прекрасен. Больше положительных эмоций и впечатлений от сегодняшнего вечера Эстель найти не могла: ей просто очень хотелось спать, и глазки закрывались от усталости и ярких красочных нарядов, блеска камней и скучных взрослых разговоров. Не удалось даже попрощаться с новой прекрасной знакомой – той самой Лесси. Лишь вдалеке Арден увидела платиновую макушку и выразительные глаза девочки. А дальше – хлопок и отвратительнейшее чувство в животе.

Я не люблю писать в дневнике, но сегодня день, который заслуживает отдельной записи.
Не думала, что там можно встретить столь милых особ. Новую знакомую зовут Лесси Роуз. Милейшая особа, заслуживающая внимания. Ей можно быть моделью: тоненькая, красивая, с длинными золотыми волосами. Она похожа на мою куклу Ивер. Бывает же такое сходство. Надеюсь, мы с ней встретимся когда-нибудь, правда ведь?
Ах, при нашей новой встрече, а она точно состоится, мы будем вспоминать о том, как познакомились. Забавно; может, двери были заколдованными? А может случайность?
В любом случае, пора спать; назавтра все впечатления станут красочнее.